Мытарь - [75]

– Я просто констатирую факт, – произнес Андрей, невольно вспоминая Белохвостова, – а вы меня ведь так и не поняли, Илья Игнатьевич.

– Я все прекрасно понял! Всего хорошего!

– Откройте мне.

– Что?

– Я говорю, откройте мне, Илья Игнатьевич, утро нынче прохладное.

В трубке снова наступила тишина, но не напуганно-настороженная, как в первый раз, а недоумевающая, открытая.

– Где вы сейчас находитесь, господин Костин? – осторожно поинтересовался Воротов.

– Шагах в тридцати от ваших замечательных кованых ворот. Я иду, открывайте. – И Андрей закрыл телефон. Все, теперь «пан или пропал». Он не дошел шагов десяти, как правая створка медленно поползла наружу. Его впускали.

И он вошел. Замерев на пороге под однозначными взглядами черных дул, направленных в его грудь. Трое дюжих охранников, похожих друг на друга, как и все охранники планеты, одетые в одинаковые форменные пуховые куртки, неподвижно стояли возле ворот, направив на него матово-черные короткорылые «беретты». Они не улыбались, не разговаривали, не мигали. Они вообще ничего не делали, только смотрели.

Андрей нахмурился и осмотрел себя, словно ожидал увидеть расстегнутую ширинку. Хотя этого и не требовалось. Грязные, влажные от утренней росы джинсы и ботинки, мятая и порванная куртка, заляпанные бурым перчатки, следы крови на правом плече, разбитый висок, небритая рожа.

Один из охранников осторожно приблизился, движением ствола приказывая поднять руки, и через мгновение нож, пистолет, значок и телефон Андрея были изъяты. Он опустил руки.

– Доброе утро, – сказал Андрей для того, чтобы что-то сказать. И осмотрел двор.

Сам дом находился метрах в тридцати дальше, к нему вела широкая асфальтированная дорога, на которой одинаково удобно было бы и танку, и правительственному лимузину, чуть дальше в стене темнели двери двух подземных гаражей. Многочисленные пристройки и беседки, невидимые из-за забора, собачьи будки. И смотри-ка, Андрей хмыкнул, вертолетная площадка, сейчас пустая. Очень милая, режущая глаз своей неестественной зеленью трава – специальное морозоустойчивое покрытие. Везде.

– У вас мило, – сказал Андрей, не двигаясь. Охрана не ответила, а через секунду один из них притронулся к «сопле» передатчика за ухом и кивнул головой:

– Вы можете проходить. С дорожки не сворачивайте, тут собаки, идите прямо к крыльцу дома. – Андрей кивнул, и охрана опустила оружие.

Полицейский двинулся к дому. Должно быть, тут и правда неплохо отдыхается, но вот только он здесь не для этого.

На ступенчатом крыльце уже ждали. Еще один детина в пуховике вежливо приоткрыл одну из створок высокой стеклянно-металлической двери, даже не снизойдя до осмотра непотребного вида Андрея, и тот попал в теплый холл. Размером примерно с футбольное поле. Несколько канапе вдоль стен, натуральная кожа и дерево, зеркала и большая люстра. Обои можно просто резать на купюры и пользоваться, как валютой. Несколько дверей в глубины дома, широкая лестница на второй этаж ровно напротив входа.

Андрей осмотрелся, оценивающе покачал головой, представляя, каксейчас пойдет по этому воздушному, определенно не синтетическому ковру, и только сейчас заметил, что не один.

Воротов стоял на лестнице, эдакий барин в багровом, как потерянный джип, халате с воротником и меховых тапочках, обеими руками прижимая к себе двух весьма и весьма симпатичных девиц лет двадцати. Стоял и смотрел, не выдавая своим идеально выбритым лицом совершенно никаких эмоций. А вот тисканные им девочки совсем не собирались прятать реакцию. Как следует рассмотрев внешний вид Андрея, они противно захихикали, что-то шепча друг дружке за спиной Воротова. Симпатичные, но дуры...

Андрей не двигался, ожидая реакции хозяина. И она последовала.

– Любаша, Катюша, поднимайтесь-ка в сауну, девочки. – Он привычным движением развернул девушек лицом к лестнице и прихлопнул пониже спин. – Я буду минут через двадцать.

Продолжая хихикать и оглядываться, девчонки поднялись наверх, оставив мужчин в холле одних (в чем, впрочем, Андрей сильно сомневался). Воротов подождал, пока их легкие шажки стихнут наверху, и не спеша спустился, доверительно улыбаясь – ну, вы понимаете, пустышки... Андрей не понимал. Но в ответ улыбнулся.

– Значит, господин Костин? – поинтересовался Воротов, осматривая Андрея.

– Господин Воротов? – в тон ему поинтересовался тот.

– Вы же должны были видеть мою фотографию в досье, – парировал хозяин.

– На ней вы выглядите значительно старше, – снова сбил удар Андрей.

Он не врал и не лукавил – на приложенных к досье фото-, видео– и голоматериалах Илья Игнатьевич Воротов выглядел много старше, на все свои сорок пять, а то и больше. В жизни же сейчас Андрей разговаривал с крепким, подтянутым мужчиной лет, навскидку, тридцати восьми. Темные, с легкой проседью, аккуратно подстриженные волосы, темные глаза. Воротов улыбнулся, жестом приглашая гостя на один из диванчиков.

Андрей прошел, с удовлетворением слыша, как чавкает под грязными подошвами ковер. Налице бизнесмена не дрогнул ни один мускул.

– Прошу прощения, господин Воротов, но девушки вас не дождутся. – Андрей сочувственно развел руками.