Мысли в пути - [83]

— Так нужно. Ты ничего не пил?

— Нет. А обратно я скоро вернусь?

— Дня через два-три. Смотри, не пей ничего.

— Не буду.

— До скорого.

5. В палате реанимации на пятом. Через три часа.

— Ты проснулся?

— Да.

— Болит сильно?

— Да.

— Вдохни поглубже. Еще глубже. Молодец. Теперь вдохни и задержи дыхание… Правильно. Чуть покашляй. Немного сильнее… Помни, что дышать нужно глубоко. Завтра тебе станет полегче.

— Маму можно?

— Нет. В это отделение никого не пускают. Но завтра, если все будет в порядке, мы сделаем так. Маме покажем тебя по телевизору, а ты сможешь поговорить с ней по телефону. И скажешь ей, чего тебе хочется. Она принесет передачу. Понял?

— Да.

6. У кабинета. Через пятнадцать минут.

— Вы торопитесь?

— У меня лекция.

— Как прошла операция?

— Гладко.

— Как Костя?

— Он уже проснулся.

— Что ему принести?

— Сегодня ничего. Завтра он сам вам скажет по телефону.

— Не знаю, как вас только благодарить…

7. Дома. Вторник. Два часа ночи.

— Извините, что разбудил.

— Да?

— У Андрианова с диафрагмальной по дренажу выделилось больше семисот миллилитров алой крови.

— Переливали?

— Девятьсот. Но темп кровотечения не снижается. Мне кажется, что даже стало капать быстрее.

— Гемостатические вводили?

— Все, что нужно.

— Придется открывать?

— Ничего не поделаешь.

— Мойтесь. Я скоро буду.

8. В палате реанимации на пятом. Пятница.

— Костя, здорово!

— Здравствуйте.

— Настроение?

— Хорошее.

— Будем вставать? Опирайся затылком на руку. Вот так. Опускай ноги. Держись за мою руку. Не кряхти, как старик. Сползай потихоньку. Хорошо. Теперь выпрямься. Не ссутулься. Прямее! Стой крепко. Теперь чуть присядь. Очень больно?

— Нет.

— Может, пройдемся? Сунь ноги в тапочки. Вот так. Пошли потихоньку… Устал? Давай ляжем. Не торопись, спокойнее. Попробуй полежать на животе. Это очень полезно. Полежишь. А надоест, перевернешься. Ладно? Тебе удобно?

9. В кабинете. Еще через десять дней.

— Мы зашли к вам проститься. Костя, заходи.

— Ну, как у вас?

— Спасибо. Все в порядке. Несколько вопросов. Что ему можно есть?

— Все.

— Когда купаться?

— Сегодня.

— Он спрашивает, когда ему можно в школу.

— Подождите недельку и праздники прихватите. Пусть пока догоняет пропущенное. Костя, тебе нужно ежедневно заниматься гимнастикой. Приседания, наклоны, поднимание ног. Сергей Александрович показывал тебе?

— Да.

— Пусть работает с возрастающей нагрузкой. Потом прыжки, бег.

— От физкультуры его освободят?

— Конечно, но, пожалуйста, не надолго. В этом нет необходимости. Более того, хорошо, чтобы он занялся спортом.

— Зачем?

— После любой тяжелой операции организм должен быть в лучших условиях, чем раньше. Ведь за одиннадцать лет жизни он приспособился к необычному состоянию — с кишечником, перемещенным в грудную клетку, сжатыми легкими, повернутым сердцем. Патология сделалась нормой. Сейчас, когда все стало на свое место, он должен к этому привыкнуть. Понятно? Здесь лучше такие виды спорта, которые дают равномерную нагрузку. Не футбол или теннис, а плавание, гребля.

— Может быть, нам поехать на курорт?

— Зачем? Не делайте из него инвалида. Он здоров и должен об этом знать.

— Всего вам доброго. Спасибо!..

Пятачок

В моей хирургической работе настал момент, когда представление о детях, особенно маленьких, прочно начало связываться с сороками или со страусами. Первые — таскают все блестящие предметы, вторые — глотают все подряд. Дело в том, что, когда у нас родился сын, материально нам было очень тяжело. «Комбинация из двух молодых врачей — наихудший финансовый вариант», — констатировал наш сосед по квартире. С целью как-то сбалансировать семейный послевоенный бюджет мне пришлось пойти на половину ставки при травматологическом пункте нашей больницы. Туда обращались «самотеком», а проще говоря — при каждом несчастном случае, минуя поликлинику, родители с детьми. Особенно — с проглотившими «инородные тела». Одно время я коллекционировал трофеи, извлеченные из пищевода. Чего там только не было! Монеты, значки, английские булавки, чайные ложки, образки с цепочкой. Но далеко не все, что должно пройти свой естественный путь, достигает логического завершения — ночного горшка. Часть задерживается в пищеводе. Особенно мы не любили пятачки. А накануне того дня, о котором идет речь, произошел печальный случай: монета долго пролежала в пищеводе и повредила его. После удаления пятачка состояние ребенка оставалось серьезным.

Меня вызвали в приемный покой. Мы пошли вместе с несколькими студентами. Там ждал отец — пожилой мужчина с мальчиком лет двух. Оказалось, что ему уже четыре года, но он был бледным и отставал в развитии из-за порока сердца. В направлении, подписанном рентгенологом поликлиники, говорилось: «Инородное тело в пищеводе (монета)». Мы взяли ребенка на просвечивание. Монета, как обычно, располагалась поперек пищевода в верхней его трети. Стараясь при студентах дать четкую, краткую, но достаточную информацию, я рассказал отцу положение дела.

— Монета застряла у вашего сына в пищеводе. Сейчас мы отведем его в перевязочную, дадим легкий наркоз, и если все пройдет благополучно, то ребенок останется в больнице на один-два дня. Мы должны проверить, какая у него будет реакция после наркоза и извлечения монеты. Вы поняли?