Мышеловка для бабочек - [11]

Также он вспомнил, что Кэт, одна из героинь сериала, скиталась с двумя новорождёнными по люкам и колодцам. Совсем как он сейчас. Помнится, у советской радистки из двух младенцев лишь один был свой. Точь-в-точь как у него. Правда, на заднем сиденье сейчас отнюдь не младенцы, но что это меняет?

Да, жутковатые ассоциации рождаются в воспалённом мозгу.

И чего его заклинило на этом сериале? Полчаса назад они с Лейлой подписались на такое, что крыша съедет прежде, чем будет промежуточный финиш. В компьютере на схемах и рисунках всё выглядело идеально – комар носа не подточит. Стоило начать – и всё пошло наперекосяк. Абсолютно всё, вплоть до мелочей.

Стоп! Не бывает худа без добра! Теперь он точно знает, который из двух киндеров – сын Ольги Рысс. Зато второй – сын Марины, его бывшей любовницы. И его, стало быть, Кирилла Ватуляна, бывшего биатлониста, впоследствии – тренера по стрельбе… Кем только ему не приходилось быть в постперестроечное безвременье!

В настоящее время Ватулян официально числился безработным.

Они с Лейлой были уверены, что в этом городе их ни одна собака не узнает. А оказалось. К операции готовились полгода, урезая себя во всём. Ошибок не должно было быть в принципе.

Город этот выбрала Лейла, можно сказать, наугад. Сейчас переигрывать поздно, но. Как такое могло случиться?! Совпадения подобного рода случаются один на миллион, а то и реже. И, тем не менее.

Перед жертвами он засветился. Начал их колоть лекарствами, будучи без грима. И это не единственный прокол! Второго парня следовало вытолкать из «Гетца» ещё у минимаркета. Но как он мог знать, который из двух – Ольги Рысс? И ещё. Свидетелей обычно убирают. Сможет ли он убрать своего собственного сына?

Начало смеркаться. Мимо проносились колхозные поля, перелески, кое-где островками лежал снег.

Апрель, межсезонье… Ему вдруг захотелось запомнить эти ощущения, отложить в отдельный сейф памяти, чтобы всегда можно было к ним вернуться. Словно жизнь его вот-вот должна сделать крутой вираж. Такой крутой, что существовал конкретный риск «вылететь из седла».

Пирожки с печенью

Сколько раз он зарекался не покупать «жратву» в придорожных кафе, но всякий раз не мог устоять перед соблазном. Наставления его лечащего врача-гастроэнтеролога, бородатого щекастого очкарика, в такие моменты словно стирались из памяти. А ведь последняя госпитализация с диагнозом «острый панкреатит» заставила о многом задуматься и многое переоценить. Можно сказать, его, Олега Камелотова, кое-как «вытащили за уши» с того света. Откапали. Или откопали – разница незначительная. Жив остался, и слава богу.

Однако судьбе было угодно, чтобы те же грабли попались ему во второй раз, и он не удержался – наступил на них снова. И теперь вынужден сидеть и тужиться в деревянном, насквозь продуваемом всеми ветрами строении. Слабак, идиот… Позарился на красивую вывеску. До дома оставалось проехать всего – ничего. У него же – рот наполнился слюной, в животе заурчало, он ничего с собой не мог поделать. Выскочил из автобуса около «Харчевни у Никиты».

Пирожки были с его любимой начинкой – с печенью. Как проглотил пять штук – не заметил. Естественно, под литровую баночку холодного пивка. Удовольствие ещё то.

Следующий автобус пришёл только через час. Уже подъезжая к дому, понял, что нарушать диету не стоило. Живот скрутило, началась тошнота, отрыжка и боли. Всё, как в прошлый раз.

Признаться, последние дни при возвращении в «родную халупу» у него всегда замирало сердце и перехватывало дыхание: что ждёт его на этот раз? Ощущение, что живёт не один, что кто-то ещё в его хибаре поселился, вот уже неделю преследовало неотступно.

Казалось бы, что особенного: обычная деревенская изба с пристройками. Сарай, где инвентарь огородный удобно хранить. А вот поди ж ты! Уже которую ночь по ночам здесь творилось чёрт знает что.

И уборную, в которой он сидел в настоящее время, рискуя простудить всё, чем его наградила природа, и что в его сорок четыре ещё не раз могло пригодиться на жизненном пути, назвать туалетом язык никак не поворачивался. Разнокалиберных щелей в её стенах было столько, что она скорей напоминала клетку с очень толстыми прутьями, нежели строение из досок.

После развода с женой у Олега был невеликий выбор: или комната в коммуналке, или деревенская изба в пригороде. Пользоваться общей кухней, ванной и туалетом Камелотову никогда в жизни не приходилось, поэтому он решил: пусть деревенское, прохудившееся, но своё. Автобус до города ходил редко, но расписание соблюдал, и Камелотов приспособился.

Он ведь не знал тогда, что в этом прохудившемся домишке будут по ночам без ветра колыхаться занавески, «сходить с ума» часы, крутя стрелки в обратном направлении, одним словом – будет твориться неведомо что. Классический полтергейст!

После безболезненного расставания с супругой Камелотов начал называть себя бобылём и даже стал гордиться столь незавидным прозвищем. К ночным кошмарам он начал потихоньку привыкать, хотя и обнаруживал в них с каждой ночью всё новые и новые черты. Один раз даже мысль мелькнула, что прекратись они – Олегу станет скучно жить на белом свете.