Мышата из старого замка - [6]

- Что неправильно? - спросил Зубастик, который шел следом.

- А вдруг, - предположил Волчок, - мы зачем-то нужны Волшебнику здесь, и мы его подведем?

- Ерунда! - сказал Пиф. - Зачем мы ему нужны! И вообще... Ребят-то он выгнал...

Ворота, повинуясь Мышкиному желанию, легко открылись, и беглецы бросились вниз по склону прямо к речке Полянке, где в зарослях камыша был спрятан плот.

В лесу было тихо. Деревья стояли неподвижно. Сначала мы шли знакомой тропой, но потом Левка повел нас куда-то вправо; туда вела едва заметная тропинка, протоптанная легкими звериными лапами. Потом совсем никакой тропы не стало, и мы пошли через траву, наступая на сучки и кустики земляники. Левка самоуверенно вел нас прямо в чащу.

Лес помрачнел. Сделался незнакомым. Словно это не наш лес, а Серый.

По мере того, как мы отдалялись от тропы, все больше лесных звуков достигало нашего слуха, Мы разговаривали негромко, стараясь не мешать обитателям зарослей.

- ...А еще, - сказал Виль, - в этом лесу водятся злые духи. Я слыхал, что раньше... то есть когда в замке еще жил рыцарь, никто не путешествовал здесь ночью.

- Я знаю такую историю... - вспомнил Джон. - Или это сказка. Неизвестно, было это на самом деле или все выдумка...

- Что за история? - спросил я.

- На краю леса, - начал Джон, - жил один человек...

- На краю э т о г о леса? - захотела уточнить Пенка.

- Не знаю... Может быть... Жил человек. И вот, значит, родился у него ребенок. И надо было дать ему имя. А тогда имена были совсем другие.

- Какие другие? - перебила Пенка.

- А вот какие. Именами могли быть названия предметов, вещей. Названия сторон света или там Небо, Солнце... Ну и в том же духе. И если ребенку давалось имя Солнце, то вся его жизнь, по поверью, была потом связана с солнцем.

- А если дать имя Земля? - спросила Катька.

- Земля - это было девчоночье имя, а у того человека родился мальчик. И вот стал человек думать, как его назвать. И стали к нему приходить духи и разные животные и предлагали разные имена. Если рассказывать всю историю, то это долго. А суть там вот в чем. Однажды приехал человек в мрачной одежде, на черном коне и в черном шлеме. И предложил имя мальчику - Лес. Отец сперва не хотел даже разговаривать с этим человеком, чувствуя его недобрые намерения...

- Как чувствуя? - не понял я.

- А вот... Страхом и тревогой веяло от гостя на черном коне. Но потом отец все же назвал ребенка Лесом. Наверно, черный человек пообещал ему кучу всяких благ, в том числе золота или серебра. А еще он сказал, что тогда жизнь мальчика пройдет легко и беззаботно и он всегда будет свободным. Потому что лес, который рядом, об этом позаботится.

И когда отец выкрикнул имя мальчика - Л е с , - пронесся ветер и черный человек исчез вместе с конем.

- Как? Исчез - и все? - удивилась Челка.

- Куда он исчез-то? - спросил я.

- А вот, - сказал Джон. - Просто взял и пропал с глаз. А отец мальчика со своей женой и маленьким ребенком остался дома, довольный, что нашлось наконец подходящее имя... Кстати, жена его скоро умерла и мальчик рос с отцом... Вот...

- И все? Дальше ничего не было? - сказала Челка.

- Ты подожди. Когда мальчик вырос... то есть когда ему исполнилось пятнадцать лет и он играл со зверями на опушке, поднялся ветер и мальчишки вдруг не стало. Его похитил лесной дух, который дал ему имя. Унес он его в лес и заставил себе служить. И мальчик охотно служил ему оруженосцем, потому что был околдован. Но однажды случилось нечто такое, что оруженосец отказался повиноваться и захотел вернуться к отцу. Наверно, кончился срок колдовства или что-то другое... И когда хозяин не отпустил своего слугу, тот оказался сильнее лесного духа и три раза ударил его мечом по шлему, Шлем слетел с головы духа... Вот, собственно, и вся история, - закончил Джон.

- Как вся? - удивилась Челка.

- И что же, он вернулся домой? - спросил я.

- А что было под шлемом? - спросила Катька.

- Не знаю, - вздохнул Джон. - Шлем упал, история кончилась. И неизвестно, вернулся он домой или нет.

Внезапно раздалось шипение. Это Катька наступила на колючку.

- Тихо все! - это Левка. Он стоял, напрягшись, и вглядывался в чащу. Челку, которая качнулась вперед, он остановил рукой.

- Что случилось? - спросили мы.

- Молчите, - тихо велел Левка. - Кто там возится, по-вашему?

Впереди и чуть слева кто-то грузно обламывал ветки и грыз кору (или нам так показалось). Стало страшно.

- Это раненный медведь, - прошептал Виль.

- Н а ш медведь? - спросил Джон.

- Он ждет помощи, - отчетливо сказала Челка. На нее зашикали.

- Он может броситься, - сказал я.

- Тихо вы! - зашипел на нас Левка. - Это не медведь никакой. Проверим...

Мы осторожно пошли вперед. Шагах в пятидесяти от нас, в зарослях кто-то грузно поворачивался сбоку на бок. Прячась за деревья, мы приблизились к этому месту.

Медведя там не было - ни раненого и никакого другого. Мы оказались на краю обширной ямы, которая заросла елочками и кустами. В яме происходило такое, что заставило нас замереть с открытыми ртами, а потом отпрянуть и бежать без оглядки.

Оказавшись наконец на порядочном от ямы расстоянии (к счастью, все бежали в одну сторону), мы остановились и долго не могли отдышаться.