Мятежный дальнобойщик - [68]

— Да вот… хотел… — Гуров покрутил неопределенно в воздухе пятерней.

Орлов посмотрел на него, потом на сонного Крячко и улыбнулся. Редкое зрелище увидеть знаменитого сыщика полковника Гурова смущенным, а старого друга, матерого полковника Крячко усталым и хмурым. Да, многим в диковинку. Но Петр Николаевич Орлов, познакомившийся и с Гуровым, и с Крячко еще во время работы в МУРе, частенько видел сыщиков и другими. Многое их связывало, очень многое.

— А можно без театральных жестов? — с улыбкой поинтересовался он. — Я понимаю, что семейная жизнь наложила неизгладимые отпечатки, и все такое…

— Можно, — с готовностью кивнул Гуров. — Но я же должен вас как-то морально подготовить.

— Морально-то я готов, — изрек Крячко, — а вот физически… Сейчас я с большим удовольствием очутился бы в объятиях не вакханки, а Морфея.

— Я не про сейчас. Я про воскресенье.

— А что намечается? — спросил Орлов и задумчиво подпер кулаком подбородок.

— Мария с близкими подругами и кое с кем из руководства театра собираются отметить победу на Фестивале современного театрального искусства.

— Ты же говорил, что они заняли третье место? — оживился Крячко.

— Ну, так третье же все равно призовое.

— Везет вам, — вздохнул Орлов. — А мне в субботу вечером в Питер улетать с руководством.

— Ты генерал, такая твоя планида, — устало улыбнулся Крячко. — Придется мне одному поддержать старого друга в тяжелую минуту.

— Да, — снова вздохнул Орлов. — Давненько мы не собирались. Чтобы вот так, по-простому.

— Ну, там по-простому не будет, — пожал плечами Лев. — Хотя вы со Станиславом практически всех знаете.

— И Красовская будет? — блеснул глазами Крячко.

— Ага, с мужем.

— Ну, это нам фиолетово, — смутился Станислав. — Главное, что мы услышим ее волшебный голос.

— Ты вот что, Лева. — Орлов стал серьезным, посмотрел с неудовольствием на часы и тяжело поднялся из-за стола. — Давай-ка я Маше сам позвоню сегодня вечерком. Извинюсь, покаюсь, пообещаю! Я же понимаю, что она тебя пилить начнет, что от друзей отходишь, сам никуда идти не хочешь.

— Она пилить не умеет, — улыбнулся Гуров.

— А еще Льву Ивановичу самому неудобно, — заявил Крячко. — Ведь он там один-одинешенек будет из настоящих полковников. Остальные, которые мужского пола, все больше люди артистические, гламурные, с эдаким мечтательным налетом в повседневном образе и взором устремленным… э-э… вдаль. Ему же там не то что поговорить, за руку поздороваться не с кем.

— Ну, это ты зря, — покачал головой Лев. — Ты же знаешь, что и среди актеров есть настоящие мужики. Ну, так на кого мне рассчитывать?

— На него, — ткнул карандашом в сторону Крячко Орлов. — А я осуществляю моральную поддержку по телефону.

Турбаза «Лагуна» в Пелееве оказалась местом удивительно тихим и уютным. Беседки вместимостью на 10–12 человек были разбросаны по берегу между раскидистыми ивами. От каждой к песчаному пляжу и наверх, к домикам и административному зданию вели аккуратные деревянные дорожки с перилами. Каждая беседка имела свой собственный стационарный мангал, дополнительные столики для приготовления пищи, а рядом даже кабинки для переодевания.

Компания на турбазе собралась к 11 утра с сумками и повалила к берегу веселой гурьбой. Гуров знал почти всех в лицо, за исключением кого-то из администрации театра и двух мужчин из управления культуры. Чувствовалось, что сегодня коллектив не очень теплый, что много здесь людей, без которых было бы спокойнее и приятнее за столом. Мария как будто поняла настроение мужа и шепнула ему на ухо, когда они ставили сумки с едой и напитками на стол возле мангала:

— Понимаешь, сегодня что-то вроде обязательной программы. Многие считают, что победа в конкурсе — это их заслуга, а переубеждать их не совсем дипломатично. И небезопасно.

— И здесь политика, — вздохнул Лев и посмотрел в сторону домиков. Крячко что-то задерживался.

Неудивительно, что и за столом сразу наметилось какое-то расслоение. Один из молодых режиссеров, несколько актрис, с которыми Гуров не был лично знаком, и чиновники из управления культуры оказались в одной его части, и разговоры у них пошли на свои темы. Старая же компания, которую Лев хорошо знал и в которой чувствовал себя своим, сплотилась вокруг Марии и ее подруги Анны Красовской. Красовская сегодня пришла с мужем — архитектором. Высокий, немного сутулый, в очках с тонкой оправой и светлыми непослушными волосами, Иван Красовский напоминал аиста. Особенно когда вставал и тянулся через стол за бутылкой или к тарелке с закусками.

Крячко появился весьма эффектно и в самый подходящий момент — когда компания чиновников и близких к ним актрис отправилась кататься на лодках. В яркой летней рубашке навыпуск, в дорогих светлых ботинках, он спустился к беседке с таким темпераментом, что на него невольно засмотрелись все дамы. Станислав нес в одной руке букет алых роз, в другой корзинку, очень трогательно накрытую женской косынкой с кистями.

— Друзья, прошу прощения за опоздание, — громогласно возвестил он, картинно разводя руки с цветами и корзинкой. — Но я готов искупить свою вину.

Женщины переглянулись с многозначительной улыбкой, потому что никто не сомневался, кому предназначены цветы. В театре давно уже перестали шутить на тему о том, что настоящие мужчины и настоящие полковники перевелись в целом, но остались в окружении Марии Строевой, чьим мужем имел счастье быть полковник Гуров.