Мятежник - [37]

— Я не могу их обвенчать! — запротестовал Старбак.

— Если у тебя получилось отправить душу моей Эмили на небеса — получится и обвенчать мою дочь и Роберта Декера.

Великий Боже, подумалось Старбаку, и каким же образом объяснить Томасу Траслоу его вопиющее заблуждение касательно разницы между церковной и светской властью?

— Для надлежащего бракосочетания, — продолжил настаивать он, — ей следует отправиться к мировому судье и…

— Власть Господа превыше любого судьи, — Траслоу зашагал прочь от могилы. — Салли будет обвенчана слугой Божьим, а не каким-то адвокатом, которому лишь бы денег стрясти.

— Я не рукоположен!

— Не надо таких отговорок. Ты меня целиком устраиваешь. Я ведь слышал твои слова, мистер Старбак, и если Господь не прислушается к твоим словам — значит, он вообще ни к чьим не прислушается. И если моей Салли суждено выйти замуж, я хочу, чтобы ее обвенчали по всем законам Божьим. Я не хочу, чтобы она снова беспорядочно гуляла. Когда-то она была взбалмошной, но ей пора осесть. Так что помолись за нее.

Старбак не разделял веры в молитву, способную заставить девчонку «осесть», но почему-то говорить об этом Траслоу не хотелось.

— Почему вы не отвезете ее в долину? Наверняка там найдутся священники, которые должным образом обвенчают их.

— Священники в долине, мистер, — Траслоу, придавая веса своим словам, ткнул Старбака пальцем в грудь, — оказались слишком, мать их, важными птицами, чтобы заняться похоронами моей Эмили и — поверь мне, мистер! — они такие же, мать их, слишком важные, чтобы обручить мою дочь с ее парнем! А ты что же, решил, что тоже слишком хорош для таких как мы? — палец снова совершил атаку на грудь Старбака и остановился.

— Для меня будет честью отслужить для вашей дочери службу, сэр, — поспешно заверил его Старбак.

Салли Траслоу и ее парень прибыли после захода солнца. Салли сидела верхом на лошади, которую вел Ропер. У крыльца отцовского дома, освещаемого свечным фонарем, она спрыгнула.

Не смея встречаться взглядом с отцом, Салли, одетая в голубое платье, смотрела в землю, прикрывшись черным чепцом. Беременность еще не отразилась на ее тонкой талии.

Позади стоял молодой человек с круглым и невинным лицом. Он был чисто выбрит, но казалось, что ему вообще не по силам отпустить бороду даже при желании. Ему вполне могло быть шестнадцать, хотя Старбаку показалось, что и того меньше. Роберт Декер обладал жесткими, песочного цвета волосами и доверчивыми голубыми глазами. Пряча улыбку, он кивнул, приветствуя будущего тестя.

— Мистер Траслоу, — с осторожностью произнес юноша.

— Роберт Декер, — ответил Траслоу. — Познакомься с Натаниэлем Старбаком. Он — слуга Божий и согласился обвенчать тебя и Салли.

Декер, нервно теребя обеими руками шляпу, радостно кивнул Старбаку:

— Оченно рад знакомству, мистер!

— Смотри сюда, Салли! — прогремел Траслоу.

— Я не знаю, хочу ли замуж, — жалобно возразила она.

— Будешь делать, как говорят, — прорычал отец.

— Я хочу обвенчаться в церкви! — настаивала девушка. — Как Лора Тейлор, настоящим церковником!

Старбак не услышал и одного слова, да и вообще, ему было плевать, что она говорит. Он просто стоял и пялился на Салли Траслоу, мысленно спрашивая себя, для чего Господь создал подобную загадку.

С чего бы деревенской девушке, плоду прелюбодеяния с грубияном, обладать такой красотой, что затмевала само солнце? А Салли Траслоу была красавицей. Ее глаза были синими, как небо над морем Нантакета, лицо прекрасным, а губы — полными и манящими, о каких только можно мечтать.

В свете фонаря ее шоколадные волосы с золотистыми прядками казались еще ярче.

— Свадьба должна быть настоящей — ныла Салли, — с венчанием вокруг аналоя.

Без венчания женились жители глубинки или рабы.

— Ты собираешься воспитывать ребенка сама, Салли, — спросил Траслоу, — без мужа?

— Так нельзя, Салли, — жалко и тревожно добавил Декер, — тебе нужен мужчина, чтобы работать и присматривать за вами.

— Может, и не будет никакого ребенка, — с обидой огрызнулась она.

Рука Траслоу, подобно молнии, взметнулась вверх и в полную силу хлестнула Салли по щеке. Звук от удара был похож на щелчок кнута.

— Убьешь ребенка, — угрожающе прорычал он, — и я твою спину так ремнем оттяну, что кости выступать будут, поняла?

— Ничего я не сделаю, — захныкала она, согнувшись от удара. Лицо покраснело от пощечины, но в глазах все еще горели воинственность и хитрость.

— Знаешь, как я поступаю с коровами, которые бросают детенышей? — заорал Траслоу. — Я режу их. Думаешь, кому-то будет дело, если я похороню в земле еще одну суку, убившую ребенка?

— Да ничего не сделаю я! Правда! Я буду хорошей девочкой.

— Правда, мистер Траслоу, — поддержал ее Роберт Декер. — Ничего такого не случится.

Невозмутимый Ропер стоял позади парочки. Траслоу пристально вгляделся в Декера:

— Почему ты хочешь на ней жениться, Роберт?

— Я ее очень люблю, мистер Траслоу, — смущенно признался он, но тут же ухмыльнулся и покосился на Салли. — И ведь это мой ребенок. Я точно знаю, что мой.

— Свадьба будет настоящей, — оглянулся на свою дочь Траслоу, — мистер Старбак знает, как разговаривать с Богом, а если ты, Салли, нарушишь клятву, Бог сдерет с тебя кожу и порвет на куски. Не гневи Бога, девчонка. Оскорбишь его и закончишь так же, как твоя мать, умрешь раньше времени и станешь кормом для червей.