Мятежная королева - [21]

– У нее очень странные симптомы, – пожаловалась Кива Типпу на пятый день. Они стояли возле койки женщины в дальнем конце лазарета. Кива была уверена, что болезнь Тильды не заразна, поэтому такая мера больше оберегала женщину от болезней карантинных пациентов.

– Ей н-не становится хуже, – сказал Типп. – Уже неплохо.

– До ее первого испытания всего два дня осталось, – вздохнула Кива, – а я не могу даже сбить ей температуру. – Она покачала головой. – Если ничего не изменится, она не то что испытание пройти – из кровати встать не сможет.

– Может, они его п-перенесут? – предположил Типп. – Дадут ей п-п-побольше времени выздороветь?

Кива кинула на него взгляд, в котором явственно читались все ее мысли по этому поводу.

– М-может, так даже лучше, – тихо произнес Типп. – Если ей все равно п-придется умереть… пусть лучше это б-будет быстро, как думаешь? Пусть лучше она н-н-ничего не почувствует?

Как мог Типп об этом спрашивать? Как этому чудесному невинному мальчику только пришла в голову подобная мысль? Кива не могла не ужаснуться этому, но все же она была лекарем и как никто другой знала, через какие страдания порой проходит человеческое тело, и потому она не могла не согласиться с Типпом. В таких случаях лучше умереть быстро. Но… отбросив в сторону факты, отбросив бесчисленные воспоминания о бывших пациентах… Кива чувствовала, как при взгляде на эту дрожащую женщину у нее сжимается сердце.

Не дай ей умереть.

Кива очень старалась. Но у нее не получалось.

Чтобы отвлечься, она отвернулась от Тильды и посмотрела на Типпа:

– Вы с Мотом уже помирились?

– Я перед ним из-извинился, как ты и велела, – кивнул Типп. – Он больше на меня н-не сердится.

Кива сомневалась, что Мот так быстро смиловался.

– Сходишь к нему, скажешь, что нам надо забрать тело?

– Я надеялся, что Лику в-в-выздоровеет. – Типп бросил грустный взгляд на закрытую дверь в карантинную зону.

– Она бы выздоровела, если бы ей дали прийти раньше, – заявила Кива. Она давным-давно научилась гасить в себе ненависть к надзирателям, которые до последнего не отпускали в лазарет больных заключенных. – Иди к Моту, нам с тобой пора освободить ее койку.

Типп ушел, и Кива осознала, что сегодня в лазарете не дежурил никто из надзирателей, а значит, она впервые осталась с Тильдой наедине.

– Почему же ты никак не поправляешься? – прошептала Кива, глядя сверху вниз на Мятежную королеву. Она пощупала Тильде лоб, хотя и без того знала, что у нее температура.

Напоить ее всякий раз было настоящим испытанием. Каждые несколько часов Кива пыталась разбудить бессознательную женщину, чтобы влить ей в рот немного бульона. Каждый раз Тильда невидящим взглядом смотрела в пустоту и ничего не говорила – лишь безвольно лежала на руках у Кивы, а потом погружалась обратно в сон.

– Ты должна выжить, – шепотом проговорила Кива, поправляя одеяло и подтыкая его с разных сторон тонкого матраса. – Ты обязана.

Не дай ей умереть.

Кива убрала прядь темных волос с лица женщины и уже собиралась было уйти к карантинным пациентам, как вдруг Тильда дернулась и раскрыла молочные глаза.

Кива вздрогнула, но тут же взяла себя в руки.

– Тихо, тихо. – Сердце в груди бешено стучало: она не знала даже, понимает ли ее женщина. – С тобой все хорошо.

Тильда повернулась на голос Кивы. В следующее же мгновение она рванула вперед с вытянутыми наугад руками, схватила Киву за плечи, свела руки к ее шее – и сомкнула.

Кива так опешила, что не сразу сообразила, что произошло. Она попыталась отбиться, вцепилась пальцами в предплечье Тильды, силилась оттолкнуть ее, но хватка у Мятежной королевы была железной.

– Х-х-хватит, – хотела выдавить Кива, однако воздух едва попадал ей в трахею. Она впилась ногтями в кожу Тильды, но тщетно. В отчаянной попытке вырваться она попятилась назад, и Тильда повисла у нее на шее; не удержавшись на ногах, Кива вместе с женщиной рухнула на пол.

Перед глазами запрыгали черные точки, легкие взмолились о кислороде. От ужаса Кива потянулась ногтями к лицу Тильды, но та, словно почуяв что-то, увернулась и сильнее сжала пальцы на шее противницы.

А потом руки пропали.

Мгновение назад Кива была на грани обморока, глаза почти закатились – и вдруг вес Тильды исчез, и Кива осталась на полу одна. Она закашлялась.

– С тобой все в порядке?

Кива едва вдохнуть-то могла, что уж говорить об ответе. Но она осознала, что вопрос задала Наари, что это надзирательница оттащила от нее Тильду.

Сквозь слезящиеся глаза Кива увидела, что Тильда как бешеная извивается в руках Наари. Надзирательница отволокла и обеими руками прижала Тильду к шкафу, и хотя Наари была как обычно обвешена оружием – два меча на спине и уйма всего на и под кожаной броней – она не спешила пускать его в ход. Однако Наари не видела того, что заметила Кива с пола: Тильда, слепо пошарив по открытой полке, наткнулась на острое лезвие, которым вырезали метки.

– Берегись! – прохрипела Кива.

Наари двигалась быстро, но Тильда оказалась быстрее. Ее рука взметнулась к голове надзирательницы. Для слепой она пугающе точно метилась, и Наари никак не успевала увернуться. Ей не оставалось ничего иного, кроме как разжать одну руку и заслониться от удара; лезвие плавно вошло в закрытое перчаткой запястье.