Мятеж в империи - [53]

– До эшелона мы на машине доедем? – спросил Анзора, который доложил, что казаки атамана уже в городе.

– Не обещаю, но попытаться можем, – ответил мой советник и сказал зевающему подпоручику: – Павел Арсеньевич, чего спим, заводите и поехали.

Метров семьсот до состава не доехали – увязли на проселочной дороге, да так, что вытащить машину не представляется возможным. С виду лужа казалась легкопреодолимой, мы в нее заехали и с каждым метром продвижения колеса все больше начали пробуксовывать в глине. Позади двигалась вторая машина с охраной, отрезая путь к «отступлению». Спохватились мы только тогда, когда после поворота увидели, что дорога превратилась и вовсе в непроходимое месиво.

– Тормози! – приказал я.

Подпоручик приказ-то выполнил, а вот сдать назад уже не смог. Второй наш автомобиль также увяз в глине. Мы вышли и побрели к эшелону. Вызволить легковые машины из плена способны только бронемашины или лошади.

Атаман Ожаровский и полковник Муштавели встретили нас на подходе к разбитой бронемашине. Даже отсюда хорошо видно то, что от нее осталось, после попадания снаряда и срабатывания боезапаса. Н-да, искореженный металл, рваные гусеницы, гнутый ствол от пушки – с трудом можно опознать технику, на которую возлагал столько надежд.

– Ваше высокопревосходительство! Разрешите доложить! – подошел ко мне полковник.

– Позже, Георгий Романович, – пожал я ему руку, а потом обменялся рукопожатием с Ожаровским, – сам все вижу.

Стоящие в отдалении две бронемашины получили серьезные повреждения, и их не восстановить в походных условиях, придется отправлять в Екатеринбург, что не так-то просто. Радует, что легкий танк, который «спрыгнул» с платформы, уже сумели вызволить из ловушки.

– Движок так и не починили? – кивнул в сторону платформы и стоящей на ней бронемашины, в двигательном отсеке которой суетится экипаж, обменивающийся крепкими выражениями.

– К сожалению, – вздохнул полковник. – Иван Макарович, понимаю, что подвел, а…

– Георгий Романович, перестаньте, – махнул я рукой, – никто не мог знать, что эсеры захватили город и устроили вам такой «теплый» прием. Это нам еще повезло, что артиллерист оказался верен присяге и корректировал выстрелы так, чтобы снаряды мимо ложились.

– Мы двигаемся на столицу? – уточнил Ожаровский, погрозив казаку кулаком за то, что тот начал с кем-то из солдат полковника задираться.

– Да, – кивнул я, – времени мало, а нас, боюсь, попытаются задержать, и придется забыть про передвижение по железной дороге.

– Если грамотно подготовятся, то потери окажутся намного серьезнее, – согласился полковник, кивнув на разбитую бронемашину.

– Нужно восстановить подорванные пути и отправить поврежденную технику, раненых и погибших в Екатеринбург, – кивнул я в сторону разбросанных железнодорожных рельсов и поломанных шпал.

– Это не так просто, – осторожно заметил Муштавели.

– Железнодорожные рабочие прибудут из города, – пожал я плечами. – Необходимо решить, сколько людей выделим на сопровождение и охрану эшелона. Следует наметить маршрут движения до столицы и понять, за какое примерно время можем дойти до нее.

– Дней десять, – прикинув, ответил атаман.

– Если на бронемашинах, то двое суток, при наличии топлива и если не будет поломок, – заявил полковник.

– Господа, предлагаю поискать другие варианты, – поморщился я, осознавая, что без казачьего войска нам будет сложно навести в столице порядок.

Мы прошли в штаб полковника, точнее, в развернутую палатку, где с еще несколькими офицерами стали решать, как в такой ситуации поступить. Что ни говори, а более четырехсот километров – расстояние большое. Конные его не смогут безостановочно преодолеть на максимальной скорости. Да и бронемашины вряд ли пройдут двести километров за сутки.

– Кроме как перегрузиться в какой-то эшелон – нет другого выхода, – после получаса разговоров сделал заключение атаман.

– Согласен с вами, Владимир Федорович, – мрачно ответил я. – Следует узнать, можем ли мы ваш эшелон провести по каким-нибудь другим железнодорожным путям из данного места, или в Нижнем искать вагоны и паровоз. Бронемашины должны пройти по маршруту движения эшелона и обеспечить его безопасность.

– Иван, на пару слов, – кивнул Анзор на выход из штабной палатки.

Мы с ним вышли, закурили, и я спросил:

– Что не так?

– Дай я возьму десяток солдат с автоматами, хорошо бы еще одну или две бронемашины, и рвану без остановки в столицу. Поверь, там с такими силами мы сможем удерживать резиденцию императрицы до подхода основных сил. Кстати, кое-какие свои связи подниму и выскажу недовольство, что ничего не делается для подавления мятежа, – предложил мой советник.

Обдумываю его слова и если кое-что изменить, то план мне нравится. Представляю, какие стенания начнутся, когда объявлю о своем решении. Анзор упустил малюсенькую деталь. Не смогу находиться в тылу, когда он, да и Ольга Николаевна в опасности. Честно говоря, пытаюсь изо всех сил как можно быстрее попасть в столицу. Понимаю, одному, без солдат, оружия и техники – с эсерами не справиться. Сейчас же происходит вынужденная потеря времени, по щелчку пальцев не исправить положение. Потеря бронемашин сильно спутала карты. От Нижнего Новгорода мы могли бы пройти маршем, как ни крути, а тринадцать легких танков с солдатами на броне, вооруженными автоматами, – большая мощь. Теперь же приходится дробить силы. И, что самое печальное, теряем много времени. За сколько починят пути или отыщутся вагоны с паровозом? Сутки? Надеюсь, что меньше, но, может, и дольше, если учесть погрузку.