«Мягкая сила» и публичная дипломатия - [7]
Сегодня структурной единицей международной системы остается государство, несмотря на многочисленные пророчества о его отмирании и стирании национальных границ под давлением глобализации. Иерархия государств по-прежнему определяется соотношением сил, однако сила теперь — гораздо более сложный, многокомпонентный феномен, чем прежде. Недостаток одного вида «жесткой силы» (например, традиционной, военной или экономической) может компенсироваться «мягкой силой» — силой образов и представлений. Нельзя сказать, что какой-то из видов силы важнее, а другой, напротив, утрачивает значение. Вся картина очень подвижна: в каждом конкретном случае тот или иной компонент может «весить» по-разному. И задача всякого государства, будь то великая держава или небольшая страна, — развивать и совершенствовать все составляющие («на всякий случай», так как понадобиться может любой из них). Воздействие различных видов силы неоднозначно во времени и пространстве: применение того или иного вида силы может быть эффективно только с учетом конкретной ситуации и специфики момента.
Дальнейшее развитие международных отношений выявит новые виды силы на международной арене. Кто 15-20 лет назад мог говорить об огромном значении, например, информационной силы? Кто мог предполагать, что терроризм, бывший инструментом одиночек и маргинальных экстремистских группировок, будет принят на вооружение целыми государствами (квазигосударствами) и использован для привлечения в свои ряды все новых сторонников? Наконец, кто мог представить, что один-единственный человек, например Дж. Ассандж или Э. Сноуден, может также стать отдельным, пускай и весьма своеобразным, источником силы?
Так или иначе, из наличия разных видов силы следуют четыре важных вывода.
Во-первых, силой (влиянием) на международной арене могут обладать не только государства, имеющие обширную территорию, значительное население, мощную военную машину и экономическую базу, но и страны среднего размера и даже негосударственные акторы. Например, нейтральные Швеция и Швейцария обретали силу в результате неучастия в противоборствующих союзах и коалициях. Их нейтралитет устраивал противостоящие группировки стран, он был необходим им (хотя бы для того, чтобы поддерживать тайные контакты друг с другом). Из этой необходимости, востребованности их позиции и проистекает их политический вес (сила), позволяющий им воздействовать как на поведение отдельных стран, так и на состояние международной системы в целом. Или крошечный Катар, который за счет своих энергетических ресурсов, а также информационных (в частности, спутникового канала «Аль-Джазира») играет важнейшую роль в регионе Большого Ближнего Востока. А некоторые неправительственные организации и транснациональные корпорации оказывают большее влияние на ход мировых процессов, чем половина стран — членов ООН. В начале XXI века основоположник теории «мягкой силы» Джозеф Най писал: «Общепринятые взгляды всегда сводились к тому, что доминирует государство, у которого самая крупная военная структура. Тем не менее в век информации это может быть государство (или негосударственная структура), у которого лучшая победная история. Сегодня совсем не ясно, как измерять баланс сил и тем более как разрабатывать успешные стратегии выживания в этом новом мире».
Во-вторых, государство может обладать несколькими видами силы, отчего его воздействие на мир расширяется, В то же время страна, обладающая лишь каким-то одним видом силы, более уязвима в условиях непредвиденных изменений в международной системе. Однобокие внешнеполитические стратегии, основанные на обладании силовым ресурсом определенного типа и его непрерывном наращивании, утрачивают свою эффективность в условиях поливариантного развития мировых политических процессов. Советский Союз в 1980-е годы воздействовал на окружающее его пространство, прежде всего, благодаря тому, что он был военной державой, готовой противоборствовать всему миру. Его боялись и потому уважали. Соединенные Штаты обладали военной силой, сопоставимой с советской, и их тоже боялись. Но американцы обладали и другими видами силы, в том числе и «мягкими», воздействие которых на мир было очень конструктивным. Это обстоятельство в итоге и позволило США одержать победу в холодной войне.
В-третьих, следует различать относительную мощь государства, связанную с возможностью непосредственного воздействия на других, и структурную мощь — способность создавать нормы и правила, по которым действуют остальные акторы системы международных отношений.
Наконец, в-четвертых, в современном глобальном мире стремительно возрастает роль «мягкой силы». Сегодня решать геополитические задачи проще, удобнее и экономичнее именно с помощью несиловых, «мягких» внешнеполитических инструментов. И хотя военная сила и экономическая сила сохраняют значение, достижение целей на международной арене просто невозможно без применения «мягких» параметров силы, то есть стратегии «мягкой силы».
В свое время Джозеф Най сформулировал следующий тезис в отношении силы применительно к сфере международных отношений:
