«Мягкая сила», «цветные революции» и технологии смены политических режимов в начале XXI века - [102]
К этому пассажу сложно что-либо добавить. Лишь один штрих — с сожалением приходится констатировать, что только сейчас на Западе, видимо, начинают понимать, какую угрозу миру на планете несут инспирированные извне и осуществляемые против воли большинства населения операции по смене политических режимов. Правда, до сих пор такие люди находятся в явном меньшинстве…
Заключение
Практика организованных Западом, в первую очередь Соединенными Штатами Америки, государственных переворотов в независимых государствах начитывает не одно десятилетие и уходит своими корнями в конец XIX века, а точнее в 1893 год, когда усилиями Вашингтона была свергнута Гавайская монархия. В двадцатом столетии печальный список стран-жертв американского вмешательства пополнили Филиппины, Никарагуа, Гватемала, Чили, Гренада, Панама и еще целый ряд неугодных Белому дому режимов, а в самом начале XXI века эту участь разделили Афганистан и Ирак. При этом американские методики смещения законных правительств постоянно эволюционировали. На рубеже двух тысячелетий Вашингтон наряду с тайными операциями спецслужб и прямыми военными интервенциями начал использовать инновационную внешнеполитическую стратегию по смене политических режимов, основанную на технологиях «мягкой силы», — «цветные революции».
На протяжении первых пятнадцати лет нового тысячелетия «цветные революции» произошли сразу в шести государствах Восточной Европы, Центральной Азии и Северной Африки — Сербии, Грузии, Украине, Киргизии, Тунисе, Египте и опять на Украине. Все они представляли собой оригинальный продукт западной геополитической инженерии, созданный на основе технологий «мягкой силы» по смене политических режимов.
Каждая «революция» получила уникальное название и собственную символику, которая была привязана к цвету («оранжевая революция»), растению («розовая революция», «тюльпановая революция», «дынная революция», «жасминовая революция» и «финиковая революция») или объекту окружающего мира («бульдозерная революция»). Однако такая классификация по внешним ассоциативным образам описывает лишь медийную маркировку этих «революций». Именно поэтому в современной отечественной историографии сегодня предпринимаются попытки классифицировать «цветные революции», используя научный подход[449].
На наш взгляд, уместно говорить о целом ряде особенностей этой формы государственных переворотов. В первую очередь, следует подчеркнуть, что между «цветными революциями» начала XXI века и реальными революциями Нового времени лежит настоящая пропасть. Ядром классических революций образца XVIII–XX веков была новая идеологическая картина, призванная сформировать высшие ценности и смысл человеческого бытия. Такой обязательной для социальной революции (здесь действительно уместно отбросить кавычки) идеологической конструкции, являющейся ее основным стержнем, «цветные революции» не имели. Симулякром этой конструкции выступали обещания со стороны зарубежных акторов и вожаков «революций» неизбежных перемен к лучшему: отмену санкций, предоставление кредитов, модернизацию экономики, искоренение коррупции, интеграцию в евроатлантические структуры. Собственно, и сами «цветные революции» являлись лишь имитацией и симуляцией реальной революции.
Не вызывает сомнения, что «цветные революции» — это продукт совместной деятельности внутренних и внешних сил, заинтересованных в отстранении от власти представителей определенной политической группы и ее замене на другую, полностью лояльную по отношению к зарубежным кураторам и готовую пожертвовать национальными интересами ради личного обогащения. Для начала «цветной революции» необходимо наличие в стране целого комплекса социально-экономических проблем и общественно-политических вызовов, способных сформировать устойчивое раздражение правящим режимом у значительной части активного населения. Однако сама по себе доморощенная оппозиция не обладала достаточными ресурсами для свержение законной власти, поэтому ее деятельность в значительной мере осуществлялась и курировалась извне — США и их европейскими союзниками. Представляется, что если бы условия для «цветных революций» не созрели, то даже массированные финансовые вливания с Запада вряд ли смогли бы переломить ситуацию. Однако верно и обратное: реализация технологий «цветных революций» не могла быть успешной без всесторонней поддержки извне.
Главной особенностью данных государственных переворотов заключалась в том, что все они были организованы на основе западных (англо-саксонских) технологий «мягкой силы». Следует согласиться с известным российским политиком К. И. Косачевым, что линия поведения США и их союзников в ходе «цветных революций» «оставляет все меньше места для сомнений в том, что «мягкая сила» Запада, выступавшая в роли активного катализатора государственных переворотов и мятежей, не продвигает некие универсальные демократические ценности, а банально обслуживает групповые интересы самого Запада — геополитические, экономические и т. п.»[450]. Главными бенефициарами победивших «цветных революций» действительно оказались именно Соединенные Штаты Америки и их младшие партнеры из числа стран Европейского Союза.
Основной целью учебного пособия является создание у студентов достаточного объема знаний в области «мягкой силы» и публичной дипломатии. В работе освещаются теоретические вопросы, а также исторические и современные процессы функционирования институтов «мягкой силы» и публичной дипломатии ведущих геополитических акторов современного мира: США, Великобритании, Германии, Китая, России и др. Данный курс лекций является первым примером отечественной учебной литературы, посвященной феномену «мягкой силы» и публичной дипломатии в мировой политике. Для студентов высших учебных заведений гуманитарных специальностей, занимающихся изучением проблем международных отношений и глобального управления.
В новой книге писателя Андрея Чернова представлены литературные и краеведческие очерки, посвящённые культуре и истории Донбасса. Культурное пространство Донбасса автор рассматривает сквозь судьбы конкретных людей, живших и созидавших на донбасской земле, отстоявших её свободу в войнах, завещавших своим потомкам свободолюбие, творчество, честь, правдолюбие — сущность «донбасского кода». Книга рассчитана на широкий круг читателей.
«От Андалусии до Нью-Йорка» — вторая книга из серии «Сказки доктора Левита», рассказывает об удивительной исторической судьбе сефардских евреев — евреев Испании. Книга охватывает обширный исторический материал, написана живым «разговорным» языком и читается легко. Так как судьба евреев, как правило, странным образом переплеталась с самыми разными событиями средневековой истории — Реконкистой, инквизицией, великими географическими открытиями, разгромом «Великой Армады», освоением Нового Света и т. д. — книга несомненно увлечет всех, кому интересна история Средневековья.
Нет нужды говорить, что такое мафия, — ее знают все. Но в то же время никто не знает в точности, в чем именно дело. Этот парадокс увлекает и раздражает. По-видимому, невозможно определить, осознать и проанализировать ее вполне удовлетворительно и окончательно. Между тем еще ни одно тайное общество не вызывало такого любопытства к таких страстей и не заставляло столько говорить о себе.
Южный полюс, как и северный, также потребовал жертв, прежде чем сдаться человеку, победоносно ступившему на него ногой. В книге рассказывается об экспедициях лейтенанта Шекльтона и капитана Скотта. В изложении Э. К. Пименовой.
Монография представляет собой исследование доисламского исторического предания о химйаритском царе Ас‘аде ал-Камиле, связанного с Южной Аравией. Использованная в исследовании методика позволяет оценить предание как ценный источник по истории доисламского Йемена, она важна и для реконструкции раннего этапа арабской историографии.
Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А.