Мы взлетали, как утки... - [6]

  - Ну, было дело.

  - А мы, в Воронеже, искали средство борьбы с этим явлением. Кассетные бомбы - один ИЗ способов, товарищ комиссар.

  Алексей Михайлович поморщился, но две эскадрильи 'И-153' стали нашим прикрытием.

  Впрочем, не полетами, только, были заполнены эти дни. Меня выволокли, буквально, на какую-то свадьбу в Даукше. Там знойная брюнетка взяла меня в оборот. Красивая, надо отметить. Я пригласил ее потанцевать, и почувствовал, что влип. У нее были очень красивые большие глаза. Ее муж погиб в 39-м под Данцигом. Она похлопала длиннющими ресницами, сказала что-то интригующее на не совсем понятном языке, в котором прорывались русские слова. В результате, мы оказались где-то на сеновале, где остро пахло сеном и коровьей мочой. Чуть в стороне шумно дышали несколько буренок. Она остановилась у самого входа, и немного повозилась со своей юбкой. Под ней ничего не оказалось. Трусики я обнаружил в ее руке. Она 'заботливо' надела мне изделие номер 2 на соответствующий орган, и для нас остановилось время на несколько часов. Кристи, ее звали Кристина, убежала под утро, а я, не выспавшись, притащился на аэродром, где с утра начинались полеты. Но, увидев мою шею, мои товарищи дали мне немного поспать.

  С Кристиной мы встречались почти каждый вечер, возле плотины, где была ГЭС. Которая обслуживала и аэродром, и станцию. Замужем она была около двух недель, и два года вдовствовала. Сама из Данцига, но жила у родителей бывшего мужа, и бесплатно ухаживала за их коровами. Ее интерес ко мне был не особенно случайным. О чем мне поведал сначала начальник Особого Отдела, а потом эти же слова подтвердила и сестра ее бывшего мужа. Она прибежала сообщить мне, что Кристина прийти не сможет, у нее 'женское недомогание'. Сестра была девочкой лет 16-ти, на вид. Чуть позже выяснилось, что ей восемнадцать, но, это значения никакого не имело. Она спросила: зачем пан офицер якшается с Кристи, которая спит с немецким шпионом Вацлавом? Я пожал плечами. Мне было все равно. Я не считал Кристи чем-то большим, чем...

  - Вы знаете, что будет война? - спросила девочка.

  - Знаю.

  - Кристи - не жидовка, она - полячка, я не знаю почему мой брат и Вы клюнули на эту продажную женщину! Зачем она Вам?

  Что ей было ответить? Что мне все равно? Ребенку так отвечать нельзя. Я протянул к ней руку. Но она отбила ее, злобно прошептав какие-то еврейские ругательства. Потом долго плакала, сидя на траве возле меня.

  - Я Вас люблю, и буду ждать Вас, когда Вы вернетесь. - 'Этого мне только и не хватало! Ехали бы вы из этого гиблого места, где даже родственники предают друг друга'. Выплакавшись, она ушла домой. С Кристиной у нас ничего не изменилось, кроме одного: уже перед самой войной она сказала, что утром 22-го немцы нападут на нас. На 02.00 берлинского времени назначено нападение. Что она хочет иметь сына, который будет ждать меня здесь. Вот и пойми женщин! 'Вешать надо таких Красных Шапочек близь нашего леса!'

  В конце мая к нам приехали летчики-балтийцы на десять дней, мы помогли им освоить машины и провести несколько пробных торпедометаний торпедой 45-36АН, десяток штук, которых, мы 'захомячили': отложили для следующей партии обучаемых.

  В полку побывал генерал-майор Ионов, начальник ВВС округа. Он прибыл вместе с командиром 8-й САД полковником Гущиным. Нас обругали последними словами, что до сих пор не сформирован 86-й штурмовой авиаполк, название которого мы только что услышали. В эскадрилье сейчас 15 самолетов, и 18 летчиков, способных их водить. Из них шесть - ночников. Наступило 18-е июня, и мы разлетелись по аэродромам подскока, большую часть из которых выбирал я сам. Ставил единственное условие: максимальная близость к стационарным мостам через Неман. По существу, эскадрилья стала отдельной, так как приказ был оформлен так, что у меня было право, не согласовывая с командованием, ставить в план учебы любые полеты. К 19-му июня у меня было запасено топлива на 18 вылетов всей эскадрильей, пять малокалиберных и шесть крупнокалиберных зенитных батарей, две эскадрильи 'И-153'. Правда, у них топлива было значительно меньше, но существовал большой запас РС. Каждое звено штурмовиков имело 160 контейнеров с противотанковыми и противопехотными гранатами. 16-ть выливных приборов с КС, и полторы сотни бомб 25, 50 и 100 кг на борт. Как удалось надыбать столько зенитчиков? Есть старинная мудрая мысль: 'Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе.' Зенитчики разъезжались по лагерям, а я, обладая некоторой долей свободы, устраивал площадки рядом с ними. И им хорошо, и мне неплохо.

  20-го крайний раз перед войной встретился с Кристиной, когда она и сказала мне о сроках начала войны. Впрочем, это и так чувствовалось. Я ей сказал забирать золовку и мотать отсюда, как можно дальше.

  - Я не могу, я сражаюсь за Великую Польшу, а их - отправлю!

  Созвонился с пятой эскадрильей управления и связи в Ковно, с командиром которой были налажены хорошие отношения. Ему, в иносказательной форме, было сказано, что в случае обострения ситуации, он должен перегнать своих Аистов ко мне. Он подтвердил свое согласие, попросил отправить ему топливо, которое, понятное дело, по общей разнарядке ему не доставили.