Энни тут же вспомнила потерянные глаза Ментахо, однако спорить больше не хотела, потому что получилось бы так, словно она за возвращение королей. Вон даже и Тим её не понимает. Когда они уходили, он спросил:
— Ты разве хочешь, чтобы рудокопами опять правили короли?
— Тим, ну что ты такое говоришь! Я очень рада, что у рудокопов началась новая жизнь. Просто мне стало жалко этих бывших королей. Они какие-то… потерянные.
Тим фыркнул:
— Нашла кого жалеть! Может быть, ты и Урфина Джюса тоже пожалеешь?
— Конечно! — горячо воскликнула девочка. — Сначала мы его победим, а потом я его пожалею. А ты как думал!
— Вас женщин не поймёшь! — повторил Тим слова, которые частенько слышал от отца. — Его уже один раз пожалели! Надо было наказать по заслугам, а его изгнали. Сама теперь видишь, чем это кончилось. Правильно говорит Ружеро: такие люди никогда сами не перевоспитаются.
— Пожалеть и простить — это разные вещи, — сказала Энни. — Так мне говорила Элли. Ладно, пойдём спать, уже поздно.
А правитель Ружеро некоторое время стоял в раздумьях. Потом он, что-то преодолев в себе, тихонько двинулся вслед за детьми к тому домику, в котором им предложили переночевать.
Энни и Тим тем временем продолжали спор:
— … я знаю, что они были плохими людьми, но мне их всё равно жалко. У них украли прошлую жизнь и заставили поверить, что так и было.
— Ага, а ты им всю правду расскажешь, и они сразу станут счастливыми, да? — спросил Тим.
Ружеро, который шёл тихонько следом, при этих словах вздрогнул и споткнулся.
— Я не знаю, Тим, честное слово! Просто мне это не нравится.
— Да что тут может не нравиться! — удивился Тим. — Вспомни, как Барбедо ругал королей! Я чуть не расхохотался. Здорово им мозги прочистили!
— И ничего хорошего! Обманули и следят, чтобы никто не проговорился! Разве это справедливость? Справедливость — это когда наказанный знает, за что наказан. Я хотела объяснить это Ружеро, только он меня не понял. Он… Знаешь, Тим, мне показалось на минутку, что ему очень нравится быть правителем, и он поэтому боится, что короли всё вспомнят. И тогда он потеряет власть.
— Ты ещё скажи, что он сейчас подслушивает наш разговор, — засмеялся Тим.
Притаившийся в кустах Ружеро тотчас отступил поглубже в тень. Он был рад, что песик Артошка, выбежавший навстречу детям, его не учуял. Когда Энни с Тимом скрылись в доме, правитель быстрым шагом двинулся к себе.
— Вот что, Эльгаро, — сказал он, вызвав помощника. — Я поручаю тебе важное дело. Завтра наши гости из внешнего мира весь день будут отдыхать и кормить солнечным светом своих механических мулов. Ты должен сделать так, чтобы никто из бывших королей не попался детям на глаза.
— Это относится только к королям?
— И к королям и к членам их семей. И вообще ко всем бывшим, — решительно пояснил Ружеро. — Дети не понимают наших проблем и могут неосторожным словом пробудить в перевоспитанных ненужные воспоминания. Ты ведь и сам прекрасно знаешь, как это опасно.
— Я всё понял, — кивнул Эльгаро. — Я прослежу. Позволено ли мне будет спросить: это только мера предосторожности или дети уже что-то сделали не так?
Ружеро поджал губы:
— Ещё не сделали, но могут. Для девочки эмоции важнее доводов разума. Она пожалела перевоспитанных и может наделать глупостей. В её возрасте редко задумываются о последствиях. И вообще, кто знает, на что способны эти дети из внешнего мира. Они такие самостоятельные. Даже слишком. В общем, смотри в оба.
Первая половина следующего дня прошла тихо и спокойно. Мулы стояли на солнышке и впитывали его живительный свет. Энни и Тим поиграли с Артошкой, погуляли по селению рудокопов и посетили завод, на котором умелые мастера изготавливали из металлов разные полезные вещи.
Всё было хорошо. Тим сиял от восторга и уговаривал Энни на обратном пути вновь посетить рудокопов. Но Энни только молча кивала в ответ и часто оглядывалась, словно кого-то пыталась найти. Чем дальше, тем озабоченнее она становилась. После обеда она обратилась к летописцу Арриго, которого она знала по рассказам старшей сестры:
— Скажите, пожалуйста, уважаемый Арриго, а почему я не вижу никого из бывших королей? Я вчера беседовала с Ментахо и Барбедо и хотела бы ещё раз поговорить с ними перед отъездом.
Арриго пожал плечами:
— Насколько я знаю, сегодня утром часть наших жителей по приказу правителя отправилась в Пещеру за оружием. Мы уверены, что Урфин вскоре постарается завоевать Голубую страну, и хотим подготовиться к нападению. Возможно, те, о ком вы спрашиваете, ушли вместе с ними.
— Вот как, — сказала девочка. — Спасибо.
Настроения ей это не улучшило. Вскоре она увидела жену Ментахо госпожу Эльвину. После недолгого раздумья она решила поговорить с ней, но в тот же миг её внимание отвлёк помощник правителя Эльгаро. Он перехватил Энни на полдороге и принялся рассказывать о припасах, которые рудокопы приготовили детям в дорогу. Когда их беседа завершилась, Эльвины уже не было видно.
Ружеро тоже избегал детей, впрочем, у него и без них было много забот. Однако со своим помощником он встретился.
— Вы молодец, Эльгаро, — сказал он, выслушав отчёт. — Я вами доволен. Значит, вы точно слышали, что девочка спрашивала про Ментахо и Барбедо?
