Мы умрем в один день - [20]

Шрифт
Интервал

Он узнал ее сразу, даже вспомнил имя. Зинаида Петровна. Года три назад она приходила к нему вместе с дочерью просить за мужа, запойного мужичка, который прятал у себя в сарае два ворованных аккумулятора. Ему грозил срок, и мать с дочерью, пустившись в слезы, стали упрашивать Сергеева, чтобы его взяли на поруки. Сергеев звонил тогда прокурору, позже ходил к следователям, мужичок отделался товарищеским судом.

— Я их дел не знаю, Вячеслав Николаевич, и знать не хочу. Я пришла, посуду помыла, на кухне помогла, а остальное меня не касается. Я что, враг себе? Пенсия всего шестьдесят семь рублей, а Александр Семенович, слава богу, меня не обижает. Дочерям помогаю и даже откладываю понемногу. Вы бы не трогали старуху, а?

Калинкина, моргая, смотрела в окно. Одета бедновато — пальто с грязно-серым, вытертым от долгой носки песцовым воротником, такая же старая вязаная шапка.

Тогда, три года назад, после того, как Сергеев помог ей, Калинкина приходила еще раз поблагодарить его. Рассказывала про свою семью. Прощаясь, долго мялась, потом торопливо достала из сумки газетный сверток и сунула за гардину, на подоконник. Сергеев поймал ее за рукав уже за дверью.

— Вы что делаете?

Она испуганно вырывалась.

— Я же просто, без всякого! По-людски хочу. Коньячку там бутылочка, рыбка копченая…

— Я вам тоже по-людски, а вы меня во взяточники определили.

— Так все делают, — простодушно сообщила Калинкина.

Три года прошло с тех пор. Муж Калинкиной хоть и отделался товарищеским судом, но легче младшей дочери не стало. Пил он не меньше и, кажется, успел после этого попасть на сутки за мелкое хулиганство.

— Зинаида Петровна, вы не припомните такого случая месяца три назад, когда в вашем кафе стекло выбили?

Калинкина шумно вздохнула и стала поправлять хозяйственную сумку, лежавшую на коленях.

— Я к вам со всей душой, Вячеслав Николаевич, только вы уж не записывайте ничего, ладно?

Крепко держалась за свое место Зинаида Петровна Калинкина. Другому вряд ли чего стала рассказывать, но не забылась та, трехлетней давности встреча.

Калинкина меняла на столах скатерти, когда брызнули и посыпались стекла в левом окне. На полке, возле видеомагнитофона, звякнула и раскололась яркая заграничная бутылка. Через секунду полетели стекла в правом окне. Вроде бы на улице громыхнуло, мельком увидела красный мотоцикл с двумя парнями, один держал в руках какой-то предмет. Она сообразила, что по окнам стреляют, и сразу повалилась на пол, ожидая еще выстрелов. Из подсобки прибежала Алька, жена Налыгина, и Зинаида Петровна крикнула, чтобы она ложилась, но та только хлопала накрашенными ресницами. Александр Семенович, выскочив на крыльцо, кричал, грозил кому-то кулаком, и, кажется, Калинкина слышала его слова: «Он им покажет». Разозлился Александр Семенович. Еще бы! Стекло двойное и почти три сотни стоит.

Видимо, он имел в виду Васярика. Звали этого парня по-другому, но так его называли почти везде. Только жена Александра Семеновича называла по имени. У них свои отношения. Однажды она заглянула в маленькую комнатушку для отдыха в конце подсобки и увидела Альку голую в кресле верхом на Васярике. Все не по-людски у них! Закрылись бы, раз уж на блуд приспичило, и диван там есть. А они дверь чуть ли не настежь и в кресле голышом. А Алька даже сигарету в руке держит.

Альку она не любила. Однажды слышала через дверь, как та говорила мужу, зачем он так много ей платит. Сбавить рублей семьдесят предлагала. А Семенович ответил ей, что за маленькую зарплату люди нигде не работают, только вид делают. Вот ведь тварь какая! Сама без понукания и шагу не ступнет, а чужие деньги считать любит. И ведь добилась! Тридцать рублей сбросили, мол, в связи с повышением налогов. Алька раньше с поваром путалась, хоть в нем вида никакого — маленький да пузатый, к тому же трое детей. Когда Александр Семенович в область за продуктами уезжал, они в кафе вдвоем оставались, фильм похабный заведут, и коньяк на столе. По две бутылки вдвоем выпивали.

— Что дальше после выстрелов произошло? — перебил ее Сергеев.

Но Калинкина продолжала перемалывать косточки непутевой Альке. Наверное, слишком долго молчала, а тут появилась возможность выговориться.

— Потом Васин вскочил в свои «Жигули», догнал этих парней и сильно избил.

— Один двоих? — изобразил удивление Сергеев.

— Он и с троими справится, — заверила его Калинкина. — Здоровый, как бугай. Он ведь у Александра Семеновича вроде охранника служил. Кафе стерег, ну и Альку попутно обслуживал.

Они долго просидели в тот вечер. Когда Калинкина уходила, снова попросила Сергеева никаких протоколов не писать.

— Я вам из благодарности все рассказала. Я вашему товарищу, который застрелился, ничего не говорила, хотя он ко мне и домой приходил, и к себе зазывал…


С работы Сергеев возвращался вместе с Черных. Тот жаловался на тещу, но Сергеев слушал рассеянно. Ему надо было зайти в магазин.

С заведующей, Татьяной Осипенко, он учился в одной школе. Когда-то очень стройная, с длинными черными волосами, она последнее время сильно пополнела, а волосы зачем-то покрасила в рыжий цвет.

— Забирай свой сахар, — кивнула она на ящик в углу, — двадцать пакетов. До машины сам донесешь?


Еще от автора Владимир Николаевич Першанин
Диверсанты Судоплатова. Из погранвойск в спецназ

Новый фронтовой боевик от автора бестселлера «Пограничники Берии»! Новые подвиги «зеленых фуражек», выживших в отчаянных боях 22 июня 1941 года. Их осталось совсем немного – один из ста, – но каждый из них стоит целого взвода Спецназа.И теперь у бывших пограничников новый командир – легендарный «гений диверсий» Павел Судоплатов – и новое задание: возглавить разведывательно-диверсионный отряд, заброшенный в глубокий немецкий тыл, чтобы рвать вражеские коммуникации, пускать под откос воинские эшелоны, жечь автоколонны с боеприпасами, а главное – уничтожить железнодорожный мост, жизненно необходимый Вермахту для наступления на Сталинград.Этот стратегический объект под надежной охраной, и первая атака заканчивается провалом и тяжелыми потерями.


Штрафник, танкист, смертник

Новая книга от автора бестселлеров «Командир штрафной роты», «Смертное поле» и «Штрафник из танковой роты». Пронзительный роман о судьбе советского танкиста в годы Великой Отечественной войны.Он прошел огонь, кровь и медные трубы. Он выжил в страшной мясорубке 1941 года и кромешном аду 42-го. Он был штрафником-смертником, шесть раз горел в танке, но всегда возвращался в строй. За плечами у него — оборона Москвы и победа под Сталинградом, а впереди — тяжелейшие бои за Харьков, Курская дуга и битва за Днепр…Не ждите от этой книги победных фанфар и дежурных славословий.


Я – бронебойщик. Истребители танков

НОВЫЙ фронтовой боевик от автора бестселлеров «“Зверобои” против “Тигров”» и «Командир штрафной роты». Первый роман об одной из самых опасных воинских профессий – истребителях танков.«Ствол длинный – жизнь короткая» – так говорили на фронте о расчетах противотанковых пушек. А у бронебойщиков продолжительность жизни была еще меньше. Противотанковые ружья системы Дегтярева и Симонова массово появились на передовой в самый тяжкий период войны, в конце 1941 года, когда катастрофические потери артиллерии вынудили сделать ставку на это простое, дешевое оружие.


Танкист-штрафник

ТРИ БЕСТСЕЛЛЕРА ОДНИМ ТОМОМ! Лучшая фронтовая проза нового тысячелетия, достойная войти в золотой фонд литературы о Великой Отечественной войне. «Окопная правда» высшей пробы. ВСЯ ТРИЛОГИЯ О ШТРАФНИКЕ-ТАНКИСТЕ.Он на фронте с 1941 года. У него за плечами оборона Москвы и Сталинградская страда, Курская дуга и битва за Днепр. Он потерял в боях сотни друзей, сам шесть раз был подбит, ранен, горел в танке — но всегда возвращался в строй. Страшной осенью 42-го, когда решалась судьба страны, он попал под жернова беспощадного приказа № 227 («Ни шагу назад!»)


Пограничники Берии. «Зеленоголовых в плен не брать!»

Новый роман от автора бестселлеров «Командир штрафной роты», «Штрафник, танкист, смертник» и «“Зверобои” против “Тигров”»! Военный боевик о подвигах пограничников Берии в 1941 году. «Зеленоголовых расстреливать на месте!» – этот негласный приказ Вермахт получил в первые же дни войны. План «Барбаросса» дал сбой уже на рассвете 22 июня – 435 советских погранзастав оказали гитлеровцам ожесточенное сопротивление, которого те не ожидали и не учли. В отличие от командования Красной Армии Берия отдал приказ о приведении вверенных ему погранвойск в полную боевую готовность за двое суток до нападения Гитлера.


Я прошел две войны!

Новая книга от признанного мастера жанра! Основанное на реальных событиях повествование о судьбе молодого командира Красной армии Василия Гладкова. Впервые попав на фронт в декабре 1939 года, Василий с небольшим перерывом продолжал сражаться с врагами нашей Родины до самой Победы. Сначала кровавая Зимняя война, где Гладков со своим взводом, утопая в снегу, прорывал печально знаменитую линию Маннергейма. Затем страшная Великая Отечественная война: Смоленское сражение, Битва под Москвой, Сталинград. Не ищите в книге громких подвигов – это лишь суровая окопная правда о Великой войне, в которой наши отцы победили фашизм.


Рекомендуем почитать
Пойди туда — не знаю куда

Сказочный сюжет поисков Василисы Прекрасной обретает иную жизнь в наши дни: сама Василиса идет на розыски своего любимого — Царевича. Идет по дорогам России, по окопам чеченской войны и возвращает своего суженого к жизни.


Один коп, одна рука, один сын

Хрупкая, как яичная скорлупа, и твердая, как бетон, — вот две стороны ее натуры. Она может часами мучиться из-за царапины на автомобиле. А может легко переехать того, кто, по ее мнению, этого заслуживает.В сумочке любимый пистолет, «магнум» сорок четвертого калибра; она прекрасно выглядит в дизайнерском комбинезоне для беременных и туфлях на высоком каблуке. На пальце кольцо с бриллиантом за сто тысяч, на запястье часы «Патек Филипп».Красивая женщина, любящая супруга, мать, ждущая появления второго ребенка.


Две коровы и фургон дури

Жизнь у молодого деревенского парня Эллиота Джексона и раньше была непростая. Впечатлительному и наделенному наследственным даром предчувствия, читающему невидимые знаки, ему хронически не везет с самой обычной работой. А тут еще лучший друг Спайк находит среди леса плантацию конопли и, недолго думая, похищает весь урожай. И для обоих друзей начинается настоящий кошмар: приятели оказываются вовлечены в чужую жестокую игру.


«Тобаго» меняет курс ; Три дня в Криспорте ; «24-25» не возвращается

События, описываемые в приключенческой повести «Тобаго» меняет курс», относятся к периоду присоединения Латвии к Советскому Союзу. В центре повествования — команда торгового латвийского судна «Тобаго», находящегося во время этих событий в океанском плавании.«Три дня в Криспорте» — приключения советских моряков в зарубежном порту.«24–25» не возвращается» — повесть о поиске преступника.Авторизованный перевод с латышского Юрия Каппе.


Покойся с миром

В прошлом международный преступник, а ныне почтенный торговец предметами искусства, он просыпается утром и обнаруживает у себя в доме труп. Бывший подельник Овидия Уайли заколот снятым здесь же со стены коллекционным кинжалом. Разумеется, это выглядит очень странно. Но еще более странно звучит предложение появившегося вскоре агента ЦРУ.Овидий должен внедриться в Ватикан и оттуда выйти на след священника, исчезнувшего вместе с огромной денежной суммой…


Знаменитые киллеры, знаменитые жертвы

…Наёмный убийца, или киллер (от англ. killer) — человек, совершающий убийства за материальное вознаграждение от заказчика. Такие убийства называются заказными, и большинство законодательств мира считают виновными в них и исполнителя, и заказчика….Энциклопедический словарь.