Мы ничего им не должны! - [122]

Оставался только один последний вариант, целиком положится на удачу, на везение, да на свое оружие и пробиваться силой – не самое лучшее решение: "Я разведчик, ты шпион, я один, вас миллион…"

– Ведь словят же поди суки как вандейца Кадудаля в 1800 году… – сказал по этому поводу Фигнер, – Ей богу поймают, но куда теперь деваться? Вот незадача, даже мертвыми им руки попасть нам нельзя!

– Известно, что когда господу богу нечего делать, он открывает окно и любуется на парижские бульвары…

– Это ты к чему клонишь? Поясни!

– Да так, вспомнилось, цитата, читал в детстве книжку одну – оттуда взял. Есть у нас такой писатель – Пикуль Валентин Саввович… может быть в бункере найдется, если хорошо поискать…

– Все равно "темна вода в облацех", давай разъясняй!

– Поскольку по улицам нам уйти без боя после акции не судьба, то может быть попробовать ПОД ними? Если верить тому самому Пикулю, то в Париже должны быть в наличии катакомбы или подземные туннели? Там в наше время вроде даже иностранных туристов экскурсиями водят.

* * *

Катакомбы, подземелья, подземные ходы… на бумаге и в кино все это выглядит на редкость романтично, аж дух захватывает, а вот в реальности увы… Остаток месяца им пришлось заниматься тяжелой и грязной работой по расчистке того самого "подземелья" – ливневой канализации. Действовали они вполне официально, благо желающих заниматься таким неблагодарным трудом немного и город сдает подобные мероприятия на подряды. Вот Фигнер и "запродал" задешево себя и напарника какому-то ушлому еврею, благо вопрос заработка у них не стоял в принципе. Хозяина-порядчика Александр так и не увидел ни разу, все дела вел исключительно Самойлович. Обычно дорожные рабочие собираются артелями от пяти и более человек в каждой, но они обходились вдвоем, лишние свидетели им совершенно ни к чему. Как правило, на столь низкооплачиваемой и тяжелой работе заняты самые, что называется "подонки общества", из числа различных в конец опустившихся парижан-бомжей. Поэтому Фигнеру не стоило больших трудов убедить подрядчика в том, что они с "братом" прекрасно справится вместо обычных пяти работяг из разряда "день работаем – два пьем".

Надрывно скрипит за спиной "минная собака" доверху нагруженная песком пополам с различным мусором. Уже от одного этого звука можно свихнутся, если изо дня в день его слушать пробираясь то на полусогнутых ногах, то местами на четвереньках практичеки в полной темноте по длинному и узкому коридору. Точно ножом режет плечо веревочная петля помочи, но останавливатся нельзя, еще десять шагов, еще пять и наконец можно будет вдохнуть вдоволь чистого воздуха. Фигнеру приходится еще хуже, он безвылазно сидит в глубине галереи и долбит слежавшийся за долгие годы песок, на поверхность поднимается только в обед и в конце рабочего дня. Первоначально они поднимали наверх вынутый грунт в обычных мешках, но уже через десять метров стало ясно, что это плохая идея и пришлось прибегнуть к простейшим средствам механизации. Название для вагонетки, кстати, Александр не сам придумал, так эту тележку и называют армейские саперы, использующее те же самые средства при отрывке минных галерей.

Работа прямо адская, если это еще не каторга, куда они с Самойловичем рискуют за свои преступные намерения попасть, то что-то очень близкое. Пашут они от темна до темна, сроки уже давно поджимают. Сашка выбрался на поверхность и прикинул, сколько они уже "подняли" с утра, куча большая, не менее кубометра на глаз, а ведь продвинулись вперед едва ли на пару шагов. Теперь еще одно изнуряющее упражнение для мышц, надо вытащить наружу с помощью веревки и блока тяжелую тележку-вагонетку и очистить ее. Гора песка постепенно растет, вечером приедут извозчики-ломовики и надо будет погрузить все это "добро" на телеги, и тогда – свобода, им остается несколько часов на прием пищи и сон, а с утра надо начинать все сначала. Никогда ранее не приходилось Сашке питатся жаренной селедкой, оказывается прекрасная еда, разве, что запах, но обоняние у него от такой работы уже почти полностью атрофировалось. Главное, что бы рыба была большая и жирная, а еще хороший стакан теплого вина в придачу и добрый кусок черного хлеба, луковица тоже не помещает, послужит приятным дополнением. Примерно так они и питались в ту пору, что-то готовить или припасать заранее времени не было и перекусывали наскоро в одном из винных погребов по пути к временному пристанищу, расположенному на чердаке одного из домов предместья.

– Скажи спасибо, что на улицу к Главному Штабу выходит ливневая канализация, а не сливная, куда отбросы спускают, а то бы пришлось и в самом деле в настоящее дерьмо нырять! – приободрил своего было приунывшего напарника Фигнер, а затем добавил, мол летом было бы еще хуже, зимой хоть запах не такой уж убийственный и можно дышать, хотя бы через раз.

Действительно, кроме песка, гальки и мелкого мусора одних крысиных трупов выгребли они примерно с тысячу, да и живые грызуны нет нет, да попадались. Одна такая мерзкая тварюшка ухитрилась даже укусить Сашку за ногу, не больно, но как-то неприятно. По всемирному закону пакости тот участок канализации, что более всего подходил для задуманного дела был основательно забит всякой дрянью, чуть ли не до потолка, такое впечатление, что его не чистили с времен еще доисторических.