В своем письме Роз сообщила Серне романтическую историю, что Филипп связан с нею узами любовных клятв. Одинокая слепая просила Серну, чтобы она напомнила Филиппу о ее существовании. Роз рассчитывала: почему бы влюбленной в Батлера Серне из-за женской солидарности не помочь бедной девушке, от которой прячут любимого в доме Батлера?
Но Роз не знала, что даже получи письмо, Серна бы ничему не поверила, потому что оно было сумасшедшим. И также не знала Роз, что письмо заинтересовало Батлера…
…Батлер закончил горячо шептать что-то на ухо Бибисеру.
— Ах, Чарльз, как красиво вы говорите, — вздохнул Бибисер.
— И вы научитесь, — в глазах Батлера пылал огонь страсти к мыслительному подвигу Бибисера. В воздухе ощущался запах листьев коки, которые жевали два джентльмена…
Все птицы давно улетели. Мужчины сидели в одиночестве…
— Ты же сказал, что хочешь выдать свою племянницу замуж. Я помогу тебе в этом. Я отплачу тебе советом, как получше выдать ее за какого-нибудь дуралея. Ты говорил, что она слепа. Так?
Черная туча уже закрывала полнеба.
— …Вот и прекрасно. Я научу тебя, как заманивать в ловушку доверчивых юнцов, из которых ты выберешь себе жениха для своей племяшки.
Неожиданно туча распалась надвое.
— Батлер, — жалобно сказал Бибисер, — я не знаю, кого завлечь.
— У меня есть на примете один паренек, — сказал Батлер жестко. — О нем потом. Только вот прошу тебя сначала об одной услуге.
Тучу разнесло ветром. Вместо нее в воздухе закружила стая воронов.
Бибисер прогнулся, готовый стелиться у ног обожаемого им Чарльза.
— Я человек скромный, ты это знаешь.
— Да-да, — со страдальческим оттенком закивал головой Бибисер.
— Слава мне не нужна, — совсем как девушка потупился Батлер. — И потом, про меня — будем же с тобой честны, Бибисер, — и в голосе Батлера прозвучало даже нечто совестливое…
Одна из ворон вдруг ударилась в окно. Стекло треснуло.
— …Я пользуюсь не слишком хорошей репутацией у жителей нашего славного города. Это может повредить твоему священному проекту. — Голос Батлера стал надрывным и трагическим. — Я отказываюсь от славы…
Упали первые капли. Ворона как-то уцепилась за карниз.
— …Поэтому прошу тебя, Бибисер, — и голос Батлера стал таким грубым, будто он изображал страшного разбойника, пугающего маленькую девочку, — Бибисер, не говори никому, что в этом деле принимаю участие я. Тебя не поймут.
На ветке дуба показалась кошка.
— Что ты, Чарльз! Про тебя действительно говорят только дурное, — вдруг серьезно сказал Бибисер, так что сам испугался правды вылетевших слов. — Ой, прости меня, дорогой, я не хотел тебя обидеть…
Ворона попробовала взлететь. От ударов ее крыльев стекло в окне пошло трещинами.
Бибисер испугался и заискивающе посмотрел на Батлера. Тот, как девица из пансионата, смиренно развел руками.
— Полноте, Бибисер, каждый несет свой крест. — И опять, как страшный разбойник, добавил: — Ты только не проболтайся, и все…
Стекло треснуло. Один осколок вонзился в ручку кресла.
Бибисер подпрыгнул от страха.
— Ну, я пошел. На днях приду, помогу тебе разделаться с браком твоей слепой племянницы. Ты только сделай так, чтобы жертва не могла вырваться. Застукай ее с поличным. Ну, застань их целующимися что ли… Парень, которого ты застукаешь, будет обязан на ней жениться. Иначе ему каторга за глумление над святой…
Ворона истекала кровью. Брызги долетали до локтя Бибисера.
Бибисер поперхнулся.
— Она слепая, а не святая, Чарльз.
— А, подумаешь, какая разница. Ты можешь обманывать ее, как тебе хочется. Подсунуть урода, а расписать, что это принц, — и Батлер хитрюще посмотрел прямо в правый зрачок Бибисеру…
Биение крыльев птицы становилось слабее. Солнце почти село. Верхушки дерев окрасились в багровые тона.
Бибисер густо покраснел. “Значит, знает, шельмец, что я делал с племянницей”.
— А еще ты можешь выдать ее за каторжника с клеймом, и она ничего не заметит, ха-ха, — и Батлер расхохотался прямо в лицо Бибисеру…
Ворона затихла. Кот приготовился к прыжку на карниз.
— Только такой зять тебя прирежет в один момент, — и Батлер всадил длинный палец в брюхо Бибисеру.
— Ай-яй-яй, Чарльз, я не хочу этого! — завопил Бибисер…
Все окно было в крови. Кот пожирал жертву прямо на карнизе.
— …А ты не в счет, — совершенно опьяневшим от листьев коки голосом проговорил Батлер, — только парень, которого ты не знаешь, и моя ненависть, — эти слова Батлер произнес так тихо, что не услышал их сам, — к этому городу, который в лице мистера Робийяра однажды оскорбил меня, но теперь заплатит по счету.
Два джентльмена вышли из комнаты. Конец диалога проходил уже в темном вестибюле, через который за секунду до того промелькнула чья-то тень: это Роз вложила внутрь накидки Батлера квадратный конвертик…
