Мы, монстры. Книга 3. Зверь - [7]

       Йен прикинул, за какое и как именно удобнее будет ухватиться.

       — Вы можете справиться с тем, что в болотах? — спросил тем временем хозяин у Нивена.

       Кажется, Нивена во второй раз за сегодня приняли за главного. Дурацкий остров! Кто назвал его Белым? Нет, понятно, что здесь песок такого цвета, но важнее ведь знать не цвет песка, когда едешь сюда, а местные нравы. Так что надо было назвать Дурацким.

       — Да, — ответил Нивен.

       “Это он, чтобы короче сказать, — подумал Йен и шагнул к следующему чучелу. — Потому что слово “возможно” или фраза “мы не уверены” для него — слишком длинно”.

       На самом деле он просто злился. Почему-то — на Нивена. Все было, конечно, не так. Или лишь отчасти так. Они всегда говорили, что смогут справиться, кого бы побеждать ни пришлось. Если и правда смогут, их запомнят уверенными в себе. Если нет… Ну, им тогда уже будет все равно, кто что о них думает.

       — Расскажи, что знаешь, — потребовал тем временем Нивен. И добавил. — Понадобится карта. И две комнаты, чтобы переночевать.

       — И ужин, — вставил Йен, не отводя взгляда от очередного чучела. — Поужинать-то нам не дали…

       — Останетесь здесь, — холодно сказал хозяин. — На этом этаже. Не спускайтесь вниз и больше не затевайте ни с кем драк. Ужин, комнаты, карта — все будет. Уйдете утром, на рассвете. Я прослежу, чтобы постояльцев, которых вы избили, не успели вылечить до вашего ухода.

       — И это всё? — удивился Йен. — А кто будет платить за уничтожение болотного вредителя?

       — Если, — хозяин сделал ударение на этом слове, — уничтожите, тогда заплачу.

       — Ты не рассказал, — сухо напомнил Нивен. — Что знаешь о болотах.

       — Только то, что они сохнут, — пожал плечами тот. — Умирают. Оттуда не течет вода, не идут звери, не летят птицы.

       — С чего бы это? — хмыкнул Йен, многозначительно поковыряв ближайшее чучело пальцем.

       Арис громко прокашлялся. Йен хмыкнул и пожал плечами: ладно, молчу.

       — Люди туда ходили? — спросил Нивен. — Не возвращались?

       Хозяин таверны замялся.

       — Все в порядке, — приободрил его Йен. — Нам можно сказать, — подошел сзади, тяжело опустил ладонь на плечо и проникновенно добавил. — Мы не люди.

       Тот вел себя хорошо, так что чучелом его побить было не за что. Ну, хоть напугать немного можно, для порядка. Нивен чуть заметно, холодно ухмыльнулся, не отводя прямого, лаэфовского, взгляда.

***

       Арис уже не кашлял — просто тяжело вздохнул.

       И в очередной раз подумал, что, может, зря он с этими двумя связался.

Глава 3. Отголоски

       Нивен проснулся, потому что в комнате кто-то был и пристально на него смотрел.

       Нивен не открывал глаз — лежал, не шевелясь, дышал все так же ровно. Вокруг было тихо, и даже соленый теплый воздух застыл плотной недвижимой стеной. Нивен прислушался: да, воздух замер, даже дыхания не слыхать. Разве что — отголосок запаха, неприятного и смутно знакомого.

       А потом по комнате прокатился чуть слышный серебристый смешок, и Нивен резко сел.

       На тумбе у противоположной стены, подобрав под себя ноги, сидел и широко улыбался бог смерти. Он был таким же, как Нивен его запомнил: то ли влажные, то ли грязные пряди черных волос липли к лицу, черный плащ висел скомканной и тоже будто бы мокрой тряпкой, а безумные глаза сверкали в полумраке тем же серебром, что вечно звенело в хриплом надорванном смехе.

       Нивен шарахнулся и врезался спиной в стену. И только потом понял — шарахаться некуда. Ух’эр плавно наклонил голову набок, словно копируя недавний жест Йена в харчевне, и Нивен, пытаясь восстановить пропавшее невесть куда дыхание, не вовремя подумал о том, что у Йена с Ух'эром и впрямь слишком много общего.

       А потом еще понял: вот почему он чувствовал взгляд, но не слышал дыхания. Смерть не дышит. И напомнил вслух:

       — Ты мертв.

       — Ну да, — Ух’эр легко спрыгнул и развел руки в сторону, будто демонстрируя себя. — А ты как думал, мальчик с косичками? Я бог смерти, естественно, я мертв!

       Нивен бездумно мотнул головой, словно пытаясь сбросить наваждение. Ух'эр, конечно же, никуда не делся, зато голова мгновенно отозвалась глухой болью. Нивен безвольно привалился к стене, в которую только что вжимался, выдохнул, прикрыл глаза, потер лоб.

       — Плохо? — тут же заинтересовался Ух’эр. — Пил? Дрался?

       — Тебе-то что? — глухо спросил Нивен, не отнимая руки.

       “Тебе-то что, тебя тут не должно быть! Нигде не должно! — думал он. — Мы же убили вас. Убили всех! Так оставайтесь! Мертвыми! Неужели так сложно?! Оставаться мертвыми!”

       Нивен оборвал себя, глубоко вдохнул, выдохнул, опустил руку и поднял взгляд на бога смерти. Тот уже отвлекся от него, заинтересовавшись стеной: хмурился и сосредоточенно ковырял ее пальцем. Из стены выпадали небольшие куски.

       — Сломаешь, — предупредил Нивен.

       — И что? — удивился Ух’эр, оторвался от стены, перевел взгляд на Нивена, сощурился. — Замерзнешь? — опять наклонил голову, изучая. — Ты теперь мерзнешь? Чувствуешь боль? — ткнул в Нивена длинным корявым пальцем. — Это что у тебя? Кровь?