Мы, аристократы - 5 - [31]

Ну и как защитник феникс очень и очень хорош. Если бы он схватился со Шшессом, я бы затруднился, на кого поставить.

И вот это существо мне предстояло поймать.

Было понятно, что по мыслесвязи Дамблдор мгновенно узнает, что на его фамильяра напали. И разумеется, мгновенно увидит в мыслеобразе Фоукса, кто это сделал. Даже под мантией-невидимкой не скроешься — директор знает, что она у меня есть, поэтому лучше снять её заранее, чтобы не пострадала в схватке.

Это означало, что попытка поимки Фоукса мгновенно проведёт черту в моём противостоянии с Дамблдором, после которой в Хогвартсе останется либо он, либо я, а проигравший окажется вне закона. Моему опекуну необходимо было это учитывать, поэтому пришлось посвятить его во всю эпопею с директорскими хоркруксами, начиная с концентратора и крыши «Кабаньей Головы».

Люциусу не пришлось объяснять ситуацию дважды. Они с Роули планировали сначала провести несколько подготовительных заседаний, чтобы спихнуть Фаджа с министерского кресла, аккуратно уличить и переловить шестёрок — и только после этого, с их показаниями, замахнуться на самого Дамблдора и его ближайших подручных. Уяснив, что у меня не получится не засветиться во время похищения Фоукса, он встал перед выбором — либо отказаться от похищения и следовать намеченному плану, либо пересмотреть план и всё-таки оставить Дамблдора без Фоукса. Малфой почти сразу же рассудил, что нельзя оставлять старого прохиндея с фамильяром, который может аппарировать и является серьёзной боевой силой, а вдобавок и хоркруксом хозяина.

Он отправился советоваться с Роули, предварительно испросив разрешение на пересказ истории о хоркруксах Дамблдора. Я не возражал, потому что есть время хранить тайны и время обнародовать тайны. Для этой тайны наступило время гласности.

От Роули опекун вернулся ко мне и сообщил, что Торфинн тоже считает, что будет лучше ослабить самого Дамблдора, даже если придётся упустить кое-кого из его подручных. Они отложили публичное рассмотрение дела Фаджа на несколько дней, чтобы через прессу подготовить общественное мнение и кулуарно повлиять на членов Визенгамота, доступных их влиянию.

В «Пророке» стали ежедневно выходить статьи Риты Скитер, в каждой из которых сообщалось кое-что из результатов двухгодичных расследований Малфоя и Роули, понемногу и без ссылок на источники, пересыпанное многочисленными намёками и домыслами. Каждая статья в отдельности выглядела как поклёп, основанный на слухах, и только если объединить их содержимое, проницательный читатель мог догадаться, насколько глубоко здесь докопались до истины.

Вброс фактов продолжался в течение трёх дней, а в четверг Визенгамот отреагировал на слухи, объявив в «Пророке», что завтра в десять утра по делу Фаджа состоится расширенное заседание верховного суда с привлечением прессы и свидетелей. Я пока углублённо изучал магическую защиту замка под руководством Кровавого Барона и старейшины домовых эльфов Хогвартса, а также выбрал время уничтожить хоркрукс Дамблдора, изъятый из могилы его сестры. Шантажировать им директора я не собирался, поэтому поступил по-простому, прогулявшись ночью в Тайную комнату и попросив Шшесса капнуть на статуэтку ядом. Свободное время я проводил, как и все ученики в эти дни перед итоговым школьным вечером — на природе и в хорошей компании.

Министр Магии пока еще не был подсудимым, его пригласили «для дачи объяснений». Кроме него, в качестве свидетелей было вызвано ещё десятка полтора очевидцев той эпохи, включая Дамблдора, Малфоя, Грюма и ещё кое-кого из бывших Пожирателей и членов Ордена Феникса, а также сотрудников Министерства, работавших там в Первую Магическую. Зрителей в зал суда не пускали, зато «для поддержания порядка в зале» нагнали добрую половину аврората, которую отбирал лично Роули.

Ночью накануне суда я забрал из Тайной комнаты свободный контейнер для особо опасных артефактов и дополнительно настроил боевую антиаппарационную защиту Хогвартса на отключение в случае моей смерти. Нет, погибать я не собирался, но на «авось пронесёт» я действовал, только если не было других вариантов. Помимо общего усиленного антиаппарационного щита, совпадавшего по форме и размерам с обычным, в защите Хогвартса была предусмотрена возможность установить такие же щиты на отдельные помещения, чем я тоже собирался воспользоваться.

По моим наблюдениям за кабинетом директора с помощью ментальной карты Хогвартса, Фоукс не всегда бывал на месте. Но если директор отлучался из своих апартаментов, птичка неизменно оставалась сторожить их, поэтому я не сомневался, что застану Фоукса там. В пятницу около десяти утра Дамблдор исчез с ментальной карты, отправившись в Министерство через камин своего кабинета.

Фоукс был в кабинете, но я не поспешил туда. Наверняка найдутся продвинутые личности, которые ровно в десять только выйдут из министерского камина или вообще решат прибыть попозже, чтобы все уже уселись, поэтому хорошо, если собрание начнётся где-нибудь пол-одиннадцатого. А если учесть вступительное слово главы Визенгамота, а также зачитывание, уточнение и принятие повестки дня, получается, что с Фаджа потребуют объяснения никак не раньше одиннадцати. Затем собранию предстоит выслушать министра и свидетелей, задать каждому вопросы, затем настанет очередь зачитывания обнаруженной документации. Ситуация на суде обострится, запахнет немедленными арестами — и только тогда настанет подходящий момент напасть на феникса. Только тогда, если Дамблдор поспешит на помощь фамильяру, это будет выглядеть как бегство.