Музыкант и Журналистка - [48]

– Что вы на это можете ответить, мистер Блэкнайт? – изогнув левую бровку, решила включить свою профессиональную деятельность и напомнить о том, что я все еще журналистка и отказываться от своей работы не собираюсь. Джо хитро прищурился, затем ухмыльнулся, оценивая мой маневр, и спустя несколько секунд ответил:

– Ну, что можно ответить… Макс, сука всегда все знает лучше других. Могу поспорить, что это была его идея потащить меня ночью к своему знакомому мастеру по тату, когда тот видел десятый сон, наверно.

– Да, это Макс предложил, – подтвердил Остин, отпивая из бутылки пиво.

– Активист хренов! – посмеиваясь, сказал Джо и все одобряюще улыбнулись.

– Зато ты так спокойно лежал, когда тебе тату набивали, даже боли не чувствовал. Единственное, помню, ты сказал Максу: «Бл*ть, Макс, забери эту девку, за*бала рисовать на моей спине!» - тут все не просто рассмеялись, а заржали, как кони. – Ты бы видел лицо мастера. У него глаз начал дергаться.

– Еще бы! Не каждый день услышишь, что ты баба! – Ник пригубил рюмку водки, которая вмиг опустела.

– Так вот почему тебя Голдфинчем зовут? Из-за тату? – думаю, сейчас Джо не отвертится от ответа.

– Вообще-то, его не из-за тату так зовут. Щеголь – это в честь его фамилии, – вместо Джо ответил Мэтью.

– Какой фамилии? – непонимающе уставилась на Мэтью.

– Настоящей, – на сей раз ответил Джо. – Моя настоящая фамилия Голдфинч, а не Блэкнайт.

– Надо же! Псевдоним – этакая мода у известных людей или же латентность? – на мой вопрос Джо хмыкнул, а остальные притихли.

Друг друга за столом мы слышали хорошо, так как сидели не рядом со сценой и танц-полом, несмотря на громкую музыку в клубе.

– Комфорт, – ответил он и затем сразу поспешил добавить, не прерывая зрительного контакта со мной:

– Скажи, ты же не ограждаешь свою речь от профессиональных вопросов, ведь твой интерес несет рабочий подтекст, не так ли?

– Я – журналистка, так ты меня представил своим друзьям? – краем глаза я заметила, как ребята притихли, заинтересованно наблюдая за нашей словесной баталией. – Ну, так вот: получите – распишитесь, – кажется, он злится. Это можно заметить по серьезному взгляду. – Хотя я не твоя фанатка и в автографе не нуждаюсь, – я победно сделала глоток спиртного и спокойно отставила бокал на стол, под всеобщий свист и одобрение его друзей.

– Пожалуй, я запишу эту фразу, только «журналистку» заменю на «гитариста». Не то Джо иногда забывает, что мы коллеги общего дела и ведет себя, как большой босс, - отвесил Кевин, который до этого, особо фразами не пестрил, больше слушал и смеялся со всеми.

– Выучить не забудь только, – фыркнул Джо, не глядя на меня.

– Кэндис, и как ты его терпишь? – наигранно, закатив глаза, спросил Ник.

Я лишь улыбнулась на его вопрос.

– Кэндис, а ты умеешь играть на каком-нибудь инструменте?

– Да, на нервах, не считая пианино, – и снова мужской гогот. Джо только краешком губ выдавил подобие улыбки, затягиваясь сигаретой.

– Хорошо сказала! – одобрено кивнул мне Мэтью. – А на пианино давно научилась играть?

– Еще в школе. У меня была замечательная учительница. Казалось, пианино для нее, как воздух, которым она дышит. Она боготворила этот инструмент и любила всей душой, стараясь привить те же чувства своим ученикам.

– Здорово, а у нас в группе, только Джо умеет играть на пианино, – Остин тоже закурил.

– Ну, а на байке только Джо гоняет, или вы все тоже? – я чувствовала, что его друзьям интересно со мной. Не было напряга в общении, наоборот, обоюдный интерес.

– А ты уже решила взять интервью у всей группы? – Джо оперся правым локтем на подлокотник мягкого дивана, и снова пристально прожег меня, на сей раз, каким-то собственническим взглядом.

– Ты что-то имеешь против? – мой вопрос поставил его в тупик, я точно знала.

Но ответить ему не дал Остин, вставив свои пять копеек.

– Джо, не перебивай, поимей совесть!

– Совесть иметь не хочу, – выделил первое слово Джо, а я, кажется, немного покраснела, уловив скрытый подтекст.

– Согласен! Ни одна совесть не заменит красивую девушку, – подал голос Ник, - правда, если только эту девушку не зовут Совесть, – и опять смеются. Мужчины, что с них взять? Все мысли только об одном.

– Возвращаясь к твоему вопросу, Кэндис – мы гоняем на байке, но стантрайдингом не увлекаемся.

– На мой взгляд, это очень опасный вид спорта, – призадумавшись, я задала вопрос Джо. – Тебе не страшно ездить на мотоцикле на большой скорости?

Джо откинул голову на спинку дивана, смотря в потолок, и после десяти секунд молчания, он ответил:

– У каждого человека есть своя страсть. Моя – музыка и скорость. Езда на мотоцикле – это то, благодаря чему я могу «держать за руку» эту самую скорость. А самое главное – я могу ее контролировать. Я люблю рев мотора, свист в ушах от ветра и адреналин в крови. Без этого не может существовать ни один мотоциклист. Лавируя по дороге, выполняя всевозможные трюки, которые я знаю, которые придумываю и пробую исполнить – это то, что придает мне стимул, держит меня в тонусе, а каждое падение – это еще один повод, чтобы встать и попробовать заново, чтобы, наконец, прийти к своей цели, – он поднял на меня взгляд и продолжил. – Я так живу! Я так хочу! Я так люблю! – наклонившись к столу, он взял стакан с соком и допил его. В отличие от друзей, к спиртному он сегодня не прикасался. Он прекрасно помнил, что за рулем, к тому же везет ценный груз в виде меня.