Музыка звездного света - [2]

Приезжая в свой старый город (мы изредка ездим туда к бабушке), я сразу

переставала чувствовать себя человеком. Мне сразу же хотелось обратно — в

большой город с шумными и широкими проспектами. С людьми, у которых такие разные

лица. Которые и не подумают выделываться. Мне вообще нравится смотреть на людей

— в метро, на улицах, везде-везде…

Мы переехали сюда, когда папе предложили работу и дали жилье.

— Хотите в город с видом на море? — спросил тогда папа.

Он еще спрашивал! С этих его слов мы стали жить, думая о предстоящей дороге.

Паковали вещи, выбрасывали ненужное. Лишнего оказалось очень много — все то, без

чего можно обойтись, начиная новую жизнь. Мама сказала, что с новой жизнью

всегда так. Ей виднее.

А город принял меня не сразу. Он нравился мне, как незнакомые люди,

проходящие мимо. Такие же недоступные, хоть я шла с ними совсем рядом, и они

видели меня. Но — нам никогда не заговорить, никогда не узнать друг друга.

Так я любовалась всем, что было вокруг меня. Целый год. Ходила в хорошую и

незлую школу, с кем-то в классе больше общалась, с кем-то меньше, была вполне

веселой, но все-таки нездешней.

С городом меня сдружила Сашка. Ведь поначалу она не училась со мной в одной

школе, и мы были даже не знакомы. Да что там — за год я даже не узнала, кто у

нас соседи по этажу. Что уж говорить о девчонке из соседнего дома!

В тот день, чуть больше года назад, когда дома кроме меня никого не было, я

тоже смотрела в окно. Распахнула его настежь и сидела на подоконнике. Был очень

красивый закат — алый, разливающийся по облакам. Краем глаза я заметила, как

раскрылось окно напротив. Какая-то девчонка крикнула, как и сегодня:

— Хватит пялиться, ненормальная!

Я возмутилась и тоже крикнула:

— Я не пялюсь! Сама ты ненормальная!

Сашка (а это, конечно, была именно она) гневно вопила:

— Хорошо же ты не пялишься! Целый год уже пялишься! Я с ума так сойду! У

меня уже руки дрожат!

И тут в окне показалась рыжая Федькина голова. Он крикнул:

— Ты пялишься, дурочка! Сашка в бинокль видела! — Федька подумал и добавил:

— Дурочка с переулочка!

Сашка недовольно оттолкнула его от окна и крикнула мне почти примирительно:

— Я сейчас приду.

И пришла. Она деловито осмотрела нашу квартиру, на всякий случай спросила:

— У тебя нет тайных фотографий наших окон?

Я пожала плечами и ехидно сказала:

— А что, нужны?

Сашка задумалась. И спросила невпопад:

— Встречаешься с кем-нибудь? Парень есть?

Я повторила по инерции:

— А что, надо?

— Вот глупая, — сказала Сашка. — Хочешь, найдем тебе кого-нибудь? Я могу

одолжить тебе Аркашу.

Я понятия не имела, кто такой Аркаша и зачем его мне одалживать. Сашка

объяснила:

— Он баскетболист. Не такой уж умный, зато он сзади отращивает хвостик –

знаешь, локон такой? Чтобы его холить и лелеять. И у него вытянутое лицо.

— Лошадиное, что ли? — не удержалась я.

Сашка засмеялась:

— Скажешь тоже, лошадиное! — а потом задумчиво добавила: — Ну да, лошадиное.

Ладно, раз тебе Аркаша не подходит, тогда…

По-моему, Сашка стала обдумывать варианты. Я поинтересовалась:

— Меня так уж срочно надо пристроить?

Сашка посмотрела на меня, как на ненормальную. Спросила:

— Тебе вообще кто-то нравится?

Я задумалась. Ну, было несколько мальчишек в классе, которых нельзя было

назвать уродами. Остапов и, пожалуй, Маров Максим. Может быть, они мне и

нравились. Я попыталась представить их, идущих по берегу моего моря, улыбающихся

мне, но ничего не получалось. Их лица размывались, как будто акварель в воде. А

вместо мальчишек проступал образ кого-то незнакомого, высокого, и я все равно не

видела его лица, но ветер развевал его волосы, и они были, будто волны. Сашка

ждала, и я нерешительно кивнула.

Сашка уточнила:

— Из твоего класса?

Я кивнула еще раз, уже более уверенно.

— Понятно, — сказала Сашка. — Без меня ты точно пропадешь. Ты в каком

классе? В какой школе?

На дворе стояло лето, и с началом осени я должна была идти в седьмой класс.

Оказалось, Сашка тоже перешла в седьмой, только в другой школе.

— Пойдем, — сказала Сашка и потащила меня из дому.

В лифте с нами спускался парень чуть постарше меня. Сашка поинтересовалась у

него:

— Вы соседи?

Он кивнул и сказал:

— Соседи, только она не в курсе, — и показал на меня. И добавил совсем уж

жалостливым голосом: — Не здоровается… А я ей как-то письмо приносил.

Я вспомнила — действительно, он когда-то занес мне письмо от бабушки,

которое по ошибке опустили в другой почтовый ящик.

— Ее зовут Тин, — сообщила Сашка. — А я Александра.

Сашка мило улыбнулась и зачем-то сделала реверанс. Мне стало смешно.

— Очень приятно. Костя.

— Она симпатичная, правда? — вдруг спросила Сашка.

— Еще бы! — сказал Костя и улыбнулся.

Я покраснела, но тут же гордо задрала подбородок, как будто меня это не

касалось. Когда мы вышли из лифта, Сашка потащила меня за рукав в сторону.

— Ты зачем так спросила? — грозно сказала я.

Но Сашка ответила вопросом на вопрос:

— А он тебе как?

Я подумала, еще раз взглянула на уходящего Костю. Он был, наверное, хорошим

человеком, но слишком простым. Как паззл из двух частей, где и собирать-то

нечего… И сказала:

— Нос картошкой.

Сашка вознегодовала:

— А тебе какой нужен, свеклой, что ли? Вечно тебе что-то не нравится. Тебе