Музыка жизни - [30]

Шрифт
Интервал

пожалуй, надоело.

1996

Детское

Если вce-всe-все железные дороги
взять и вытянуть в одну,
а потом, собрав всё-всё здоровье,
эту лестницу поставить в вышину —
так, что в черной звездной тишине
прислонить верхушку лестницы к луне,
за перила-рельсины держаться
и по шпалам-перекладинам подняться…
Вот откуда здорово плеваться!

1989

Уходящая натура

Есть в кино рабочий термин – уходящая натура.
Мол, кончается цветенье, осень или половодье…
Значит, надо эпизоды, что пришлись об эту пору,
фильм спасая от закрытья, обязательно отснять.
Уходящая натура всем диктует график съемок,
задержать времен движенья не под силу никому.
Так сезоны отлетают, уступая новой смене,
умирают, чтоб воскреснуть и вернуться через год.
Но хитер я, старый съемщик: географию меняя,
я спешу на юг скорее, чтобы лето удлинить.
Мне случалось настигать за полярным кругом
                                          зиму,
догонять весну и осень, листопад и снегопад.
Но однажды наступает очень грустное
                                          прозренье:
уходящею натурой вдруг себя осознаешь…
Только тут уж не поможет изменение
                                          пространства —
север, юг, восток и запад мне спасенья не дадут.

1990

На покое

Хотелось бы тихо и мирно стареть,
журналы листать, в телевизор глазеть,
сидеть на завалинке,
обутым быть в валенки
и старые кости на солнышке греть.
Но вместо того, чтоб спокойно сидеть,
я должен, потея, куда-то лететь,
забыв о завалинке,
что я уже старенький
и что меня запросто могут огреть.
С годами пора бы уже присмиреть,
вздыхать и кряхтеть, вспоминать и пердеть,
сидеть на завалинке,
обутым быть в валенки
и перед природою благоговеть…

1990

* * *

Жить бы мне
в такой стране,
чтобы ей гордиться!..
Только мне
в большом говне
довелось родиться.
Не помог
России Бог,
царь или республика.
Наш народ
ворует, пьет,
гадит из-за рублика.
Обмануть,
предать, надуть,
обокрасть – как славно-то!
Страшен путь
во мрак и жуть,
Родина державная.
Сколько лет
все нет и нет
жизни человеческой.
Мчат года.
Всегда беда
над тобой, Отечество.

1994

На пятидесятилетие Леонида Филатова

О, это греческое имя – Леонид!
И зарубежная фамилия – Филатов!
Чудесен ты, красив и мозговит,
и очень обаятелен к тому же.
Любимец муз-сестер, которых девять штук!
К тебе неравнодушна Мельпомена.
Она – трагедия – коленопреклоненна
перед тобой. Легла – не заносись! – Не
                                      Муза, нет,
перед тобой легла Таганки сцена.
А муза Талия! (Я талии лишен)
известна как комедии куратор.
Федот-стрелец был вместе с ней рожден.
Ты с этой музой согрешил, Филатов.
Прекрасен твой герой Федот-стрелец.
Не Скорпион какой-нибудь, не Водолей, не
                                         Рыба…
И пусть сложеньем ты не удалец,
зато в искусстве, несомненно, глыба!
Такие музы, как Эрато и Евтерпа,
не говоря уже о Каллиопе,
тебе вручили лиру стихотворца…
Тут лучше обойтись вообще без рифмы.
А муза дорогого нам кино!?
О ней и не догадывались греки.
Она-то втюрилась в тебя давным-давно
и свое сердце отдала тебе навеки.
Лишь Терпсихора не заметила тебя…
Она ушла – к кому!? – к Плисецкой
                                         Майе.
Ошибку сделала ужасную она
И до сих пор очухаться не может.
О, это греческое имя – Леонид!
Что в переводе означает: милый Леня!
Хочу тебя поздравить от души
и пожелать тебе, бесценному, здоровья!
P. S.
Еще одну ты, кстати, музу оседлал…
Ее зовут в простонародье – телик.
И здесь ты всех умыл! И причесал!
Тебя люблю! Твой друг Рязанов Элик.

Декабрь 1996

* * *

Все раньше темнеет, все позже светает,
день ночи с обоих концов уступает…
Вот так же и жизнь отступает пред смертью,
и в душу вползают унылые черти.
Все больше усилий, все меньше отдача…
И горько сознанье – не станет иначе.
Болезни – хреновая штука, поверьте,
а в душу вползают унылые черти.
Усталость все больше, а радость все глуше.
Пожившее тело становится суше…
Засыпали сердце печальные смерчи,
заполнили душу унылые черти.
Я тщетно пытаюсь поставить заслоны,
но, видно, судьба ко мне неблагосклонна…
Вползают… И мчатся в сплошной круговерти
в душе моей бедной унылые черти.
И вот победили унылые черти…
Ты, словно письмо, запечатан в конверте.
Конверт деревянный и нет на нем марки,
и адреса нет… Догорают огарки.

1998

* * *

Жизнь прожить – нехитрая наука:
отыщи любовь да сбереги…
Место жизни – ближняя округа,
далью не прельщайся, не беги.
Даже если жизнь обыкновенна,
делай все, что можешь, от души,
понимай всему живому цену
и судить чужого не спеши.
Трать себя, живи неосторожно,
выгод не считай, не мелочись…
Пусть с людьми и сложно, и тревожно,
ты пойми их суетную жизнь.
Жизнь, коль вдуматься, простая штука.
Главное, ни разу не предать.
Жизнь – совсем не сука и не скука,
если станешь дальним сострадать.
И живи! В любую непогоду!
Сочиняй свой собственный мотив.
А любить жену, друзей, природу —
не такой уж, право, примитив.

1998

Ностальгия

Ностальгия – это значит
неизбывная тоска,
когда сердце горько плачет
от любого пустяка.
Ностальгия, как дорожка —
очень трепетная нить —
в то, что больше невозможно
ни вернуть, ни воскресить.
Что такое ностальгия?
Это боль, и это крик,
и разлука с дорогими,
и со всем, к чему привык.
Ностальгия – это пламя,
не зальют его года,

Еще от автора Эльдар Александрович Рязанов
Сослуживцы

Пьеса «Сослуживцы» Эмиля Брагинского и Эльдара Рязанова стала основой для сценария к одному из самых любимых зрителем советских фильмов – «Служебного романа» 1977 года. Сюжет знаком многим: статистическое учреждение, его начальница – «синий чулок» Людмила Прокофьевна, ухаживающий за ней старший статистик Новосельцев и их коллеги, наблюдающие за развитием «романа на рабочем месте».


Берегись автомобиля

«… Историю о том, как какой-то человек угонял частные машины у людей, живущих на нечестные, нетрудовые доходы, продавал их, а вырученные деньги переводил в детские дома, мы оба слышали в разных городах – и в Москве, и в Ленинграде, и в Одессе. В каждом городе утверждали, что этот факт случился именно у них.Рассказывали, что в какой-то газете об этом даже писалось.История нам понравилась, мы решили на ней остановиться. Но прежде чем начинать работу над сценарием, нам хотелось убедиться в достоверности этого происшествия.


Ирония судьбы, или С легким паром

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Вокзал для двоих (киноповесть)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тихие омуты

«… После фильма «Забытая мелодия для флейты» наши пути с Эмилем разошлись. Почти восемь лет мы не работали вместе. Причем разошлись мы не из-за какого-то конфликта или ссоры.Разошлись мы, пожалуй, из-за того, что наши творческие интересы стали не совпадать.Кстати, я предложил Эмилю принять участие в работе над «Небесами обетованными», но этот материал его не заинтересовал. Эмиль отказался. Он в свою очередь предлагал мне свои проекты, но они не заинтересовали меня.Однако это никак не повлияло на наши личные отношения.


Зигзаг удачи

«Зигзаг удачи» — смешная новогодняя история, «зимняя сказка» на современный лад, с целым каскадом приключений, запутанных ситуаций, недоразумений. По ходу стремительно развивающегося действия герои лучше узнают друг друга; удивительные события сближают людей, вовлеченных в них, одним помогая найти свое счастье, других заставляя иначе взглянуть на товарищей и сослуживцев, относиться к ним внимательнее.


Рекомендуем почитать
Я помню, любимая, помню…

Сергей Есенин – русский поэт, тонкий лирик, мастер психологического пейзажа, представитель новокрестьянской поэзии, а позднее имажинизма – писал пронзительные стихи о любви. «…земля русская не производила ничего более коренного, естественно уместного и родового, чем Сергей Есенин…» – писал Борис Пастернак. В книге представлены самые популярные, любимые многими, почти народные, стихи поэта.


Ты — рядом, и все прекрасно…

Поэтессу Юлию Друнину любят и помнят читатели. На протяжении полувека она создавала яркие, пронизанные теплом и нежностью стихи, старалась поддержать, вселить веру в человека своей жизнеутверждающей поэзией.В книгу вошли избранные стихи и поэмы Ю.В. Друниной: стихи о любви, о родной природе, особый раздел посвящен незабываемым дням Великой Отечественной войны, когда поэтесса «ушла из детства в грязную теплушку, в эшелон пехоты, в санитарный взвод».


Ты погляди без отчаянья…

Творчество величайшего поэта Индии Рабиндраната Тагора (1861–1941), писавшего на языке бенгали, давно известно и любимо в России. Еще в дореволюционные годы в переводе на русский вышло два его собрания сочинений. В миновавшем столетии его поэзию переводили выдающиеся мастера, и среди них – Борис Пастернак и Анна Ахматова. В эту книгу вошли избранные из многочисленных русских сборников Тагора лучшие переводы его лирики.


Стихи о вампирах

Несравненный Дракула привил читающей публике вкус к вампиризму. Многие уже не способны обходиться без регулярных вливаний свежей крови, добывая ее на страницах новелл и романов. Но мало кто знает, что вампирам посвящали также стихи и поэмы Д.Г. Байрон, И. Гёте, М. Кузмин. С образцами такого рода поэзии можно познакомиться в этом сборнике. Найдут здесь жаждущие читатели и стихотворения, посвященные разнообразной нечисти, например, русалкам и домовым. А завершает сборник всеобщий данс макабр, в котором участвуют покойники, нерожденные младенцы, умалишенные и многие-многие другие.