Музыка ветра - [9]

Адвокат снова откашлялся.

– Есть еще кое-что, что я хотел бы обсудить с вами лично. Несмотря на то что мисс Эдит оставила Гиббсу крупную сумму денег, что касается дома и всего того, что в нем, то эта часть наследства должна была отойти к Кэлу, как к старшему. Но Гиббс тоже вырос в этом доме, вот потому я и беру на себя смелость обратиться к вам вот с такой просьбой. Быть может, вы позволите ему взять из дома пару вещей, что-то из мебели, на память? Разумеется, он готов возместить вам стоимость этих вещей деньгами. А они дороги ему как память о детстве.

– Гиббс?

– Ну да! Это брат Кэла. Он на десять лет младше его.

По всей вероятности, удивление, которое разлилось по моему лицу, озадачило моего собеседника. Во всяком случае, он посмотрел на меня растерянным взглядом.

– Так вы говорите, у Кэла был брат?

Лицо мистера Уильямса снова приобрело свое прежнее непроницаемое выражение. Все, что он позволил себе на сей раз, – это лишь слегка вскинул брови.

– Ну да! Он живет здесь, в Бофорте, практикующий детский врач. А разве Кэл… – Мистер Уильямс оборвал себя на полуслове. Слова, которые так и остались невысказанными, витали теперь в воздухе, издевательски наблюдая за мной со стороны. Каким же посмешищем выгляжу я в глазах этого незнакомца! И в какое посмешище превратился весь мой брак с Кэлом…

– Нет. Кэл ничего не рассказывал мне о своем брате, – ответила я, пытаясь скрыть охватившее меня чувство неловкости.

Мистер Уильямс снова улыбнулся и в эту минуту стал очень похож на такого доброго, ласкового дедушку, ублажающего своих внуков. Вполне возможно, он такой и есть. Хороший любящий дедушка.

– Прошу простить меня, миссис Хейвард, за некоторую навязчивость. Наша семейная фирма оказывает юридические услуги семейству Хейвардов вот уже на протяжении более четырех десятилетий. И тем не менее даже я не в курсе всех семейных тайн своих клиентов. Знаю лишь, что Кэл уехал из Бофорта неожиданно и, можно сказать, разбил сердце мисс Эдит этим своим поступком. Что послужило причиной столь скоропалительного отъезда, тоже не знаю. Мисс Эдит никогда не обсуждала со мной тему разрыва своих отношений с внуком. Простите меня еще раз. Я вовсе не намереваюсь вторгаться в вашу личную жизнь или в личную жизнь вашего покойного мужа. Но повторяю, я искренне рад, что вы приехали, чтобы урегулировать все вопросы, связанные с наследством Хейвардов. После чего вы сможете принять такое решение, которое покажется вам максимально приемлемым. Словом, как говорится в таких случаях, самое время закрыть тему раз и навсегда. Пусть все усопшие покоятся с миром. Не будем ворошить прошлое.

Мистер Уильямс продолжал смотреть на меня с доброжелательной улыбкой, но неприятный холодок пробежал по моей спине. Что значит «не будем ворошить прошлое»?

– Миссис Хейвард… Можно я буду называть вас просто Мерит?

Я молча кивнула в знак согласия. Приятно услышать свое имя произнесенным вслух. Словно я тоже уже стала частью этого незнакомого мне мира, заселенного чужими для меня людьми. Которые только что обрушили на меня море информации, кажущейся мне совершенно неправдоподобной.

– Так вот, Мерит! Мисс Эдит и моя покойная мать (ее звали Бетси), они были подругами. А я был для Кэла и для Гиббса чем-то вроде отца. Ведь они рано потеряли своих родителей, и один, и второй. Признаюсь вам как на духу, я любил их обоих, как своих родных детей. – Глаза мистера Уильямса затуманились. – Наверное, еще и поэтому мне очень хотелось лично встретиться с женщиной, которой наконец удалось обуздать нашего Кэла.

Я молча взглянула на свои руки. Слезы подступили к горлу.

– Боюсь, мистер Уильямс, я не смогла обуздать его. – А про себя подумала: разве можно обуздать вот этими руками ураган или какое другое стихийное бедствие? Я сделала глубокий вздох и помолчала, борясь со слезами. Мой собеседник терпеливо ждал. – Пожалуй, вернее будет сказать, что это я убила его.

ЛОРЕЛЕЯ

Макдоно, штат Джорджия

Май 2014

К своим тридцати шести годам Лорелея Первис Коннорс хорошо усвоила три основных жизненных принципа. Время – субстанция ускользающая, боль – вещь преходящая, а смерть не так уж и страшна, чтобы ее бояться. Последняя истина открылась ей давно, еще в молельных шатрах, куда постоянно таскала ее мама, когда она была совсем маленькой девочкой. Жизнь тоже научила ее относиться к смерти философски. Ведь когда умирает человек, которого ты любишь, то больше уже не надо переживать, что с ним случится завтра или послезавтра. В конце концов, все мы умрем в один прекрасный день. А уж если точно знаешь дату своего ухода в мир иной, так и гадать нечего. Ведь в вопросах жизни и смерти самое страшное – это неизвестность.

А еще Лорелея рано усвоила, что родиться в бедной семье вовсе не означает, что ты обречена прозябать в нищете всю свою оставшуюся жизнь. А уж если есть лицо и фигура, то не грех ими и воспользоваться. Ведь Господь на то и дал их тебе, чтобы ты уверенно шагала по жизни вперед. Да, все это важно, все это стоит помнить всегда, но не только эти прописные истины она записывала каждый день в свою «Тетрадь умных мыслей». Ведь в один прекрасный день она передаст тетрадь Оуэну. Но пока ему совсем ни к чему знать всю правду жизни во всей ее полноте. К примеру, догадываться о том, что с помощью таких физических данных, как у него, можно далеко продвинуться. Внешность у него действительно что надо. Пошел в нее! Да и с мозгами тоже все в полном порядке. Это у него от отца. Так что ее мальчуган обязательно должен преуспеть в этой жизни.