Музыка тропического ливня - [16]

— Почему вы не прихватили с собой ни одной своей книги?

— Это что — допрос?

— Да.

В раздражении писатель запрокинул голову и объяснил:

— Я не вожу с собой свои книги. К тому же я уезжал из Вермонта в спешке.

— Из Вермонта? Так вы оттуда?

— Да, но не будем уходить от темы. Позвольте, пожалуйста, мне сделать несколько снимков детей-сирот, когда вы будете читать им сказки.

Неожиданно в ней родилось чувство, которого Линда никогда не знала. Чувство сладостного упоения властью — от нее зависело сейчас пойти навстречу Джеймсу или отказать. Хотя отказывать, разумеется, некрасиво: это выглядело бы просто по-детски. А ведь она, Линда, не глупый ребенок. Так что пусть фотографирует. Неразумно растрачивать силы и нервы по пустякам. Внутренний голос словно подсказывал Линде: надо сберечь энергию для более важных дел.

— Ладно, — смягчилась она. — Но при условии, что вы спросите разрешение на съемки у сестры Марии и потом дадите копии фотографий мне и приюту. Монахиням это наверняка понравится.

— Нет проблем.

— И еще одно условие: то, о чем вы пишете, — чистой воды вымысел.

— Слово бойскаута, — заверил ее Джеймс и прижал руку к левой груди.

— Иначе я подам на вас в суд.

— Понял.

— У меня есть связи, — приглушенным голосом сказала она, — так что я выиграю.

— Угрожаете? — он ухмыльнулся.

— Просто не бросаю слов на ветер. — Джеймс смотрел на нее, не мигая, но Линда выдержала взгляд. До чего же синие у него глаза! У женщины перехватило дыхание. — Я поеду читать детям с утра в пятницу.

— Благодарю. Вы очень любезны. — Он с улыбкой заглянул Линде в глаза, и ее сердце дрогнуло — у него красивая улыбка. Такая обворожительная, такая сексуальная. И такая опасная.

Судя по всему, Джеймс был превосходным фотографом, высоким профессионалом. Линда не могла не обратить внимания на то, с какой легкостью он перемещался по комнате, делая снимки под разными углами, как уверенно обращался с камерой. Такую технику можно было приобрести только в результате длительной практики.

Дети еще не завершили утренней трапезы и с любопытством наблюдали за Джеймсом. Монахини тоже были довольны. Своими ловкими движениями гость просто очаровал их, а одна из сестер даже рванулась куда-то и через минуту поставила перед ним чашку чая с молоком и тонной сахара, от чего он вежливо отказался.

После завтрака ребятишки расселись вокруг Линды в тени мангового дерева. Джеймс шутил с ними, заставляя смеяться, затем шепотом уговаривал их опять прислушаться к сказке, а сам держался в стороне, стараясь быть как можно более неприметным. Вскоре дети совсем забыли о нем, увлеченные историей, которую читала им добрая тетя, и щелчки камеры уже не отвлекали их.

— С меня причитается обед, я угощаю вас, — сказал Джеймс, когда чтение закончилось. — Не заехать ли нам в ресторан и перекусить?

От такого джентльменского предложения было трудно отказаться, и Линда сдалась без боя:

— Я не против.

Она относилась к Джеймсу, по крайней мере в эти минуты, довольно добродушно, ведь ему удалось наладить столь искренний и естественный контакт с малышами. Она даже не ожидала такого от Джеймса Феличчи; в характере этого человека странным образом сочетались самые разные черты, которые вместе составляли яркий и удивительный букет.

У писателя был красный «мини-моук» — автомобиль — символ острова. Линда разместилась на заднем сиденье и, пока они ехали в столицу, наслаждалась свежим ветерком, веявшим в лицо, и великолепными видами, проплывавшими за окнами. Узкая дорога петляла среди маленьких деревушек с разноцветными, словно нарисованными пастелью домиками, между плантациями сахарного тростника и зарослями кокосовых пальм, шуршащих на ветру. Справа от дороги возносилась к синему небу мощная гряда гор под густым покровом тропического леса. Там, во влажном зеленом сумраке, таились сокровища — растения с волшебными лечебными свойствами, зеленая магия. Эта мысль показалась Линде очень заманчивой.

— Вы подолгу живете на острове? — спросил Джеймс.

— Я приезжала сюда один или два раза в год на пару недель, а сейчас вот задержалась подольше.

Порой она просто уединялась в этом благодатном месте, порой ее вызывал сюда Филипп: случалось, он выбирался на остров с друзьями развлечься подводной охотой или покататься на парусной яхте, — и тогда ему была нужна хозяйка — Линда.

— Что вы делаете в Нью-Йорке?

— Пару лет назад посещала университет, после чего путешествовала и училась в Европе. Кулинарные курсы и все такое. А еще каталась на лыжах в Швейцарии, навещала друзей в Рио-де-Жанейро и Гонконге и пыталась не думать о том, чем мог заниматься в это время муж.

Линда очень старалась, правда, далеко не всегда успешно.

Навстречу им шел крестьянин; он вел под уздцы осла, груженного огромными связками бананов. Когда они поравнялись, крестьянин улыбнулся и в знак приветствия помахал им своим мачете; незнакомцы в красном «мини-моуке» в ответ тоже помахали ему.

— Почему вы покинули Вермонт в спешке? — Ей хотелось изменить тему беседы. Джеймс словно остолбенел от удивления. — Вы сами сообщили мне об этом два дня назад. За вами гналась полиция?

— Хуже, — сказал он.