Музыка мрачных квартир - [31]

Ольга пулей влетела обратно в кухню, чем напугала уже в свою очередь свою собственную мать, которая явно хотела что-то добавить ещё, но мысли как-то спутались, перемешались и исчезли. Оля, тяжело дыша, испепеляла взглядом Галину Петровну и была похожа на разъярённого быка, уставившегося на красную тряпку. Постояв так секунд пять, которые её матери показались вечностью, она снова бросилась к двери ванной и принялась стучать в неё и звать мужа.

Лена сидела испуганная, готовая вот-вот расплакаться. А из комнаты уже раздался плач разбуженного криками Сенечки. Вот такая вот картина жизни среднестатистической российской семьи в начале двадцать первого века. Ссоры, злоба, истерики и стрессы в виду абсолютной нестабильности и незащищённости жизни рядовых граждан.

Услышав плач младшего братика, расплакалась в конце концов и Лена. Ревела уже и сама Ольга, продолжая барабанить в дверь ванной комнаты.

— Да что же это такое в конце-то концов! — взмолилась Галина Петровна и решительно направилась к дочери.

Оттолкнув её от двери, она громким, но спокойным голосом обратилась к заперевшемуся в ванной Стасу:

— Послушай меня внимательно! Прекрати это мальчишество — будь, наконец, мужиком! Моя дочь, к сожалению, хочет видеть в тебе Мужа, а твои дети — Отца! Возьми себя в руки и прекрати вести себя как обиженная девка, распустившая нюни! Всех уже до слёз довёл — тебе самому не стыдно? Открой немедленно дверь или ни жену ни детей ты больше никогда в своей жизни не увидишь — я могу это устроить, ты меня знаешь!

Высказав всё, она направилась в комнату к плачущим в ней Лене и Сене. Погладила внучку и нежно поцеловала её в лобик, затем взяла на руки внука и принялась укачивать его.

— Ну, мои хорошие, — приговаривала она. — Всё хорошо, не надо там плакать. Сейчас мы вместе пойдём гулять. Да, Леночка? Погода вон какая чудная! Солнышко светит!

В двери ванной комнаты тем временем щёлкнул замок. Зарёванная Ольга неуверенно открыла дверь, боясь увидеть уже представленные в её сознании ужасные картины перерезанных у мужа вен на руках или чего-то в этом духе. Но Стас просто сидел на краю самой ванны, опустив голову. Когда он посмотрел на свою жену, то она увидела что его глаза красные от слёз.

— Мне стыдно, Оля, — виновато проговорил он. — Мне стыдно что я такая тряпка и неудачник. Мужчина, который запирается в ванной и…плачет…

Ольга медленно подошла и села с ним рядом. Аккуратно положила руку на его плечо.

— Перестань, — тихо ответила она. — Мы все на взводе и все морально устали от всего этого… Нет ничего страшного в том, что ты сорвался — и мужчины тоже имеют право иногда поплакать. Только обещай мне больше никогда в жизни не пугать так ни меня, ни наших детей.

Стас вытер лицо руками, повернулся к Ольге и пристально взглянул на её заплаканные глаза.

— Прости меня, пожалуйста. Твоя мать во многом права, к сожалению. Я сорвался. Такого больше никогда не повторится. Никогда!

Галина Петровна отправилась на прогулку с внуками. Стас помогал Ольге разобрать вещи, которые они привезли с собой, переехав к родителям Оли. После собирался вновь отправиться на поиски работы. Через пару часов должен был вернуться отец Ольги — работающий пенсионер.

— Знаешь, — продолжая разбирать вещи, обратился к жене Стас. — Только вчера пообещал одному своему старому другу, которого не видел уже десять лет, что никогда не сделаю подобного тому, что собирался сделать сегодня.

— А что ты собирался сделать?.. — обеспокоенно спросила Оля. — И что за друг?

— Нет-нет, ничего такого ужасного, что ты могла бы подумать я делать не собирался, — поспешил с улыбкой успокоить её Стас. — А друг…старый друг школьный. Давно не виделись, а тут, представляешь, столкнулись на улице нос к носу. Бывает же.

— Ты меня пугаешь, — присев на краешек дивана и тревожно глядя на своего мужа, сказала Оля. — Что ты собирался сделать?..

— Ну вот он мне и говорил, чтобы я пообещал не ныть и не жаловаться на судьбу, — шутливо с улыбкой ответил тот, пытаясь всё перевести в шутку. — А я вот и собирался лить сопли и жалеть себя…

— Что-то другое ты собирался, — подозрительно ответила Ольга. — Что-то другое…

Стас отложил пакет с книгами, который разбирал, в сторону и подойдя к жене, присел перед ней на корточках и взял за руки.

— Оленёнок, — ласково с улыбкой начал он. — Ну что ты там себе выдумываешь? Думаешь я закрылся чтобы утопиться в ванной или вскрыть себе вены, прости Господи? Ну глупости же! Мне стыдно оттого что я проявил такую слабость.

И вот как раз друг этот и рассказал мне про одну нашу одноклассницу, которая несмотря на все свалившиеся на её хрупкие плечи ужасы и беды, не потеряла силы духа и веры. Это стыдно поступать как я поступил, будучи здоровым крепким мужиком. Тут твоя мама абсолютно права и Артём говорил о том же.

— Артём?

— Его так зовут — друга моего школьного. Артём Верус.

— Никогда не слышала. Почему ты мне не рассказывал о нём?

— Да мы когда с тобой познакомились уже как-то не общались… Уж не помню что там случилось и почему связь потерялась. В юности порой мы не ценим своих друзей, а ведь именно тогда мы обретаем в последний раз имеем возможность обрести тех, кто может стать настоящим нашим другом по жизни. Во взрослой это уже очень сложно.