Музыка дождя - [35]

Он умел слушать рассказы других людей. Именно поэтому его считали прекрасным собеседником. Он говорил только о других.

В разных обителях, куда судьба заносила его, отец Херли выставлял фотографии своих родителей в старинных овальных рамках. Еще там была фотография Грегори на его первом причастии. На ней красивый мальчик смотрел в объектив фотоаппарата так, словно знал, что этот день особенный, и сильно отличался этим от остальных, кто просто позировал.

Для тех, кто рассказывал отцу Херли о своей жизни, кто делился с ним своими проблемами и радостями, Грегори был прекрасным поводом для начала разговора. Они могли поинтересоваться, как у мальчика дела, выслушать из вежливости ответ, а потом поведать о своей судьбе. Они даже не замечали, что однажды отец Херли перестал рассказывать про Грегори взахлеб и его ответы стали более размытыми и общими. Он был слишком вежлив, чтобы рассказывать о своих проблемах, слишком дипломатичным. И это было еще одно его важное достоинство.

Джеймс Херли рано остался без матери, так что к сестре Лауре он относился как к матери и лучшему другу. Лаура была на пять лет старше его, ей едва исполнилось семнадцать, когда все хозяйство оказалось на ее плечах, а еще младший брат и далекий отец, который посвящал своим детям не больше времени и заботы, чем он посвятил своей жене или усадьбе, отошедшей к нему по наследству.

Сейчас отец Херли понимал все это, но тогда он очень боялся обидеть своего холодного, замкнутого отца. Лаура могла бы поступить в университет, думал он, если бы ей не пришлось заботиться о младшем брате. Вместо этого она осталась дома и ходила на курсы секретарей в соседнем городе.

Она работала в маленькой лавке, которую потом купила более крупная фирма. Затем она перешла на работу в местную булочную, но та объединилась с тремя другими пекарнями, так что ее работа там тоже закончилась. Она работала секретарем у врача, но и там пробыла недолго, потому что его вскоре лишили лицензии за непрофессионализм. Лаура часто говорила своему братишке Джимбо, что она приносит несчастье всем, к кому нанимается на работу. Ее младший брат предлагал ей устроиться к нему в школу, тогда ее, возможно, закроют.

Она подбадривала его, когда у него были каникулы. Они вместе ходили гулять в поле и подолгу сидели на камнях, разговаривая о любви к Богу так, как другие могли бы говорить о спорте или кино.

Когда брат отслужил свою первую мессу, Лаура расплакалась. Их отца уже не было в живых. Он умер, так и не поинтересовавшись, что с ними стало. Джеймс стал священником, но мог бы стать военным или жокеем, но его отцу это было бы одинаково безразлично.

Вдалеке от сестры Джеймс всегда за нее переживал. Она жила в небольшом доме, который ее вполне устраивал. Она всегда говорила, что куда проще содержать маленький дом, чем справляться с огромным коттеджем. И раз уж их отец ушел в мир иной, то ей не было нужды жить в огромном доме. Когда его продали, то пришлось заплатить по счетам, которые остались со времен учебы Джеймса и болезни отца. На счете в банке осталось совсем немного — ничего для мисс Лауры Херли, преданной сестры и заботливой дочери.

Но Лаура никогда об этом не думала. Она была счастлива. Каждое утро она выгуливала своих двух больших собак колли, а потом шла на работу в юридическую контору. Она, шутя, рассказывала, что они хоть и не закрылись, но зато сильно изменились.

Изменился, например, статус прочного холостяка молодого мистера Блэка. Мистер Блэк когда-то был самым завидным женихом в округе. И вот, когда ему стукнуло сорок, он посмотрел на Лауру Херли, которой было тридцать четыре, на свою перспективу остаться одиноким и на гору неглаженого белья и решил.

Потом пришло письмо:

«Дорогой Джимбо, ты никогда не поверишь, но Алан Блэк и я решили пожениться. Мы были бы рады, если бы ты смог провести эту церемонию. Так как мы оба не слишком молоды, чтобы не сказать большего, то мы не будем приглашать кучу народу поглазеть на зрелище. Мы бы хотели приехать в Дублин и обвенчаться в твоей церкви, если это возможно. Джимбо, дорогой, никогда раньше я не думала, что могу быть такой счастливой. Я не заслуживаю этого».

Отец Херли никогда не забывал этого письма. Он видел каждую букву на кремовой бумаге, помнил, как его глаза наполнились слезами от мысли, что жизнь и правда полноценна, если такая женщина нашла достойного мужчину. Он не очень хорошо помнил Алана Блэка, только то, что он раньше был очень красив.

Джеймсу Херли показалось, что он защищает сестру, когда у алтаря соединил ее руку с рукой Алана Блэка. Он надеялся, что этот темноглазый мужчина поймет, какое сокровище досталось ему, поймет, как добра и щедра Лаура, которая ничего в жизни не делала для себя.

Несколько раз он взглянул на них с надеждой, желанием и молитвой, чтобы у его сестры и этого высокого красивого мужчины образовалась хорошая семья.

Лицо Лауры было открытым и честным, но даже в этот день никто не назвал бы ее красивой. Волосы она собрала в хвост такой широкой лентой под цвет костюма, что она сошла бы за накидку. Она много улыбалась, но красивой ее назвать все равно было нельзя. Молодой отец Херли надеялся, что привязанность красавца юриста не исчезнет.