Музруков - [69]
Но другого пути у наших специалистов не было. Сроки, которые диктовались суровыми реалиями международной обстановки, заставляли организаторов производства, ученых, конструкторов, строителей работать над сооружением настоящих промышленных гигантов в условиях очень малого знания об особенностях нового производства.
Вот что пишет об этой работе А. П. Александров: «Она коренным образом отличалась от прежних работ по ядерной физике. В ней не могло быть постепенности. Раньше какой-то этап работы мог быть удачным или нет. Если он был удачным, приступали к следующему и т. д. В конечном счете, если все научные этапы приводили к появлению технической перспективы, то привлекались новые люди, средства, и происходило промышленное освоение разработки. Так было всегда и везде. Но здесь нужен был в корне другой подход. Неудачных этапов не могло быть, нужно было каждый сложный этап решать всеми возможными путями, чтобы в конечном счете была гарантия положительного решения. Исходя из того, что каждый этап найдет положительное решение, следовало следующий этап развивать еще до того, как решен предыдущий, хотя в этом был большой риск. Этим новым подходом должны были быть пронизаны все работы: и физические, и химические, и геологические, и инженерные, а это было против устоявшихся традиций работы практически всех руководителей. Но здесь время, срок решения задачи определяли ее ценность для страны и даже саму возможность решения».
Здесь очень точно указана суть происходящих процессов, — серьезнейшие глобальные решения принимаются в условиях неопределенности, при этом исполнители практически лишены права на ошибку. Но ошибки, безусловно, постоянно появлялись, иначе и быть не могло при решении задач такой степени новизны и сложности. Исправляли эти ошибки люди — сверхтребовательностью, сверхусилиями, сверхнапряжением. Причины такого нетрадиционного решения сложнейшей научно-технической проблемы определялись не только сложностями политического момента и слабостью послевоенной отечественной экономики. Во многом они носили объективный характер. С таким же поворотом событий столкнулись американские специалисты, работавшие в значительно более благоприятных условиях.
«Металлургическая лаборатория в Чикаго (курчатовский реактор Ф-1 являлся аналогом этой лаборатории. — Н. Б.) должна была не только заниматься стоящими перед ней первоочередными задачами, но одновременно иметь в виду конечную цель и работать над ней, исходя из предположения, что ближайшие цели будут достигнуты… Нужно было исходить из того, что плутоний будет выделен, и двигаться вперед с разработкой проектов его производства и применения… Необходимость ускорения проектирования и постройки плутониевой установки промышленного масштаба одновременно с проведением исследовательской работы неизбежно приводила к некоторой путанице…»
Эта цитата, как и вышеприведенные оценки затрат на Манхэттенский проект, дана по книге профессора Г. Д. Смита. История ее появления также говорит о том, что американцы в своей победной эйфории 1945-го были совершенно уверены в недостижимости для других атомных рубежей, взятых ими. Книга Смита, физика, работавшего в Принстонском университете США, вышла первым изданием в августе 1945-го, второе издание было выпущено уже через месяц. В предисловии генерал Л. Гроувз, руководитель проекта, писал: «…нет причин, по которым историю административно-организационных мероприятий по изготовлению атомной бомбы и основные научные представления, послужившие фундаментом для различных практических выводов, нельзя было бы сделать достоянием широкой публики».
Генерал Гроувз и профессор Смит, конечно, не предполагали, что в рядах «широкой публики» окажутся советские специалисты, для которых книга по заданию ПГУ была переведена и опубликована тиражом тридцать тысяч экземпляров уже в начале 1946 года. Перевод за очень короткое время, менее чем за две недели, выполнил молодой специалист В. А. Калинин, ученый секретарь секции ядерных реакторов Инженерно-технического совета при Спецкомитете. Труд Г. Д. Смита, классический по своей четкости и ясности научно-технический отчет, пригодился многим для понимания в целом процесса производства плутония.
Я. П. Докучаев, прибывший на комбинат № 817 в 1947 году, вспоминал: «Лично для себя эту книгу я воспринял как основное учебное пособие. У нас было все засекречено, а по смыслу предстоящей работы мне требовалось хорошо знать всю технологическую цепочку от реактора до металлического плутония. Стал штудировать книгу Смита от корочки до корочки несколько раз. Вскоре появились и другие книги в переводе с английского, например, книга Гудмена “Научные и технические основы ядерной энергетики (1947–1948)”».
Полковник-инженер В. В. Алексеев был в 1948 году молодым офицером, откомандированным на полигон № 2 (Семипалатинский) Министерства обороны. Ему и многим его товарищам тоже пришлось овладевать секретами ядерной физики: «Возникла потребность в изучении специальной литературы. К этому времени появились в продаже и были мною приобретены книги по ядерной физике: “Научные и технические основы ядерной энергетики” (М., 1948); “Введение в ядерную физику” В. Рицлера (М., 1948); “Физические основы применения радиоактивных и стабильных изотопов в качестве индикаторов” М. Арденне (М., 1948). Однако основополагающим источником информации о ядерном взрыве стала выпущенная в 1946 году книга американского профессора Г. Д. Смита…»
В книге рассказывается об оренбургском периоде жизни первого космонавта Земли, Героя Советского Союза Ю. А. Гагарина, о его курсантских годах, о дружеских связях с оренбуржцами и встречах в городе, «давшем ему крылья». Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.