Мужской роман - [33]

Утро началось с аромата кофе. Снилась полуподвальная кофейня. Игорь сидел на подоконнике, одной рукой придерживая за ручку изящную кофейную чашечку. Другую руку он держал ладонью вверх, стараясь оставлять её недвижимой. Для чего? А для того, чтоб сидящая рядом Вера могла использовать его ладонь в качестве подставки под свой кофе. Возвышаясь над общей плоскостью и в физическом (подоконник был расположен довольно высоко) и в духовном смысле, Вера с Игорем с удовольствием наблюдали за остальными посетителями. С трудом втиснувшаяся внутрь веселая компания, мгновенно заполнившая собой всё помещение, громко смеясь и балагуря, требовала чего-нибудь для согрева. В прежней жизни Игорь бы досадливо отвернулся, ведь он так не любил суету и толпы. Сейчас же всё вокруг казалось забавным и по-своему симпатичным. Выяснилось, что личности отнюдь не растворяются в толпе. Напротив, когда есть перед кем показаться во всей красе, каждый только заостряет свою индивидуальность, раскрываясь с самых привлекательных сторон. Дополняя и оттеняя колорит друг друга, смеясь все громче и ругаясь все нецензурнее, вновь прибывшие двинулись к стойке.

— Удивительно, но мне и впрямь чудо как нравится всё происходящее, — рассуждал Игорь, — И эти жуткие морды, и их манеры, и даже стервозный прищур продавщицы, цинично оценивающей степень опьянения покупателей, чтобы не прогадать при обсчете. Мне нравится, понимаешь? Эти люди естественны, и тем прекрасны. Похоже, когда у тебя самого в душе всё ясно и гармонично, то и все вокруг тебе кажутся такими же. Даже не так, — Игорь и сам поражался, какая складная у него получается мысль, — Я больше скажу. Просто, когда кто-то родной рядом… Нет, не так… Когда ты, Вера, рядом, то зрение как-то автоматически переключается, и замечает в окружающих только хорошее. Ведь что такое окружающий мир? Голая объективность нейтральна — она не в счет. Окраску окружающему дает исключительно наша собственная трактовка. Когда человек счастлив, он формирует вокруг себя счастливый мир. Выходит, каждый просто обязан стремиться быть счастливым. Не от самолюбия, а во благо окружающей среды. Вот.

Последние фразы пролетали в Игоревом мозгу уже отдельно ото сна. Изображение кофейни куда-то исчезло из сновидения, ухмыляющиеся посетители растворились в налетевшем невесть откуда тумане. Ото сна остался только чарующий аромат кофе и ощущение присутствия Веры где-то рядом с сердцем. Игорь приоткрыл один глаз и тут же снова закрыл его, ощутив резкие уколы совести.

— Эй! — Марийка водила перед лицом Игоря кофейной чашкой, в надежде пробудить в нем желание просыпаться, — Уже утро. Вставай. Завтрак стынет. Игоре-е-ша.

Марийка ласково улыбалась и старалась придать голосу максимально щебечущие интонации. Она стремилась быть мудрой женщиной и, считая, что настроение всего дня зависит от ощущений, испытанных в первые секунды после сна, всячески пыталась обеспечить Игорю радостное пробуждение. В голове у Марийки в этот момент могло быть все что угодно: нерадивые ученики, бесстыдно списывающие у отличника выкачанное из интернета сочинение, недописанная методичка по изучению творчества Милорада Павича, за работу над которой Марийка принялась добровольно и альтруистично, или, скажем, сожаление по поводу повышения цен на маршрутку. Но, насколько бы ни были обременительны заботы и суетливы хлопоты, по утрам Марийка всегда выглядела безупречно ласковой и внушающей оптимизм. Вообще-то это было очень хорошо, но, увы, сегодня Игорь оказался не готов к продолжению этой игры.

«Можно подумать, что я не человек, а состоящее из инстинктов и предсказуемых реакций животное. Нажми на кнопку — и получишь результат. Улыбнись ему — и переключишь тем самым тумблер, отвечающий за включение состояния счастья в его примитивном организме,» — мысленно возмутился Игорь и, быстро натянув цветастое одеяло до ушей, перевернулся на другой бок, — «Забота должна быть искренней. Нельзя превращать её в пустую формальность и обязанность. Будь сейчас на моем месте кто угодно другой, Марийка даже не заметила бы подмены. Так же щебетала бы и варила бы кофе…»

Воображение любезно подкинуло эскиз обрисованного сюжета. Марийка откидывает угол одеяла, а там…

Игорь снова провалился в полусон.

Под одеялом вместо Игоря притаилась Вера. Изо всех сил зажмурившись, девушка плотно сжимала губы, чтобы не закричать и не выдать своего раздражения. Тонкие пальцы её отчаянно сжимали края цветастого одеяла, пытаясь натянуть его обратно на себя. Перед кроватью, пафосно прижимая одну руку к сердцу, коленопреклоненный Вадим Сан умолял жену открыть глаза.

— Ну, кофе же стынет! Просыпайся, — голосом Марийки прощебетал г-н Сан.

Игорь встрепенулся и резко открыл глаза, стремясь избавиться от принесшего с собой уколы ревности наваждения.

— Доброе утро, — обрадовалась Марийка, — Уже двадцать минут пытаюсь убедить тебя проснуться.

— Неужели нельзя было сначала поинтересоваться, надо ли мне вставать! — резко бросил Игорь, — Неужели нельзя понять, что если я отказываюсь просыпаться, значит так нужно!

— В каком смысле? — не привыкшая к столь резкому обращению Марийка так растерялась, что даже не сообразила обидеться.