Мужское дело - [55]

– Нет?

– Нет! – Казалось, что посыльный сейчас забьется в истерике от страха перед ненормальным ментом. – Мужик какой-то в вестибюле попросил передать. Он увидел, что я Марии цветы несу. Не знаю я его, в натуре!

– Тогда пошел вон! – рявкнул на него Станислав и вызвал конвойного. – Вспомнишь – сам попросишься на допрос. Мне спешить некуда.

Спешить на самом деле было куда. Тяжлов сообщал, что Гуров так и не появился у себя дома. От Веселова, прибывшего на конспиративную квартиру, известие пришло такое же. Сыщик словно сквозь землю провалился.

Едва конвойный увел посыльного, Крячко связался с дежурным. Услышав голос Станислава, майор пошутил, что если Крячко снова попросит его о чем-нибудь, то уже одной бутылкой не отмажется.

– Будет тебе литр, сделай только еще одно доброе дело, – пообещал Станислав. – У тебя какая самая буйная камера?

– Седьмая, – непонимающе ответил майор. – Там наркоша бешеный сидит. Мужик один пьяный. Коммерческий ларек пытался бомбануть. Его взяли, так он до сих пор успокоиться не может. Грозится всех поубивать. И еще парочка интересных клиентов с начала недели парится. А что?

– Слушай, помести моего клиента туда для психологической обработки, – попросил дежурного Крячко. – Он еще не сидел. Ему учиться нужно.

– Да ты что? – активно возразил майор. – Там же мест больше нет...

– А это вообще прекрасно! – обрадовался Станислав. – Значит, долго он там не продержится. Как только начнет из камеры ломиться, веди его ко мне...

Около двенадцати позвонила Мария. Ее голос прозвучал в трубке взволнованно, но Крячко что-то наврал ей бодреньким голосом. Крячко не помнил, что именно. Кажется, говорил об очень срочной и важной работе.

Не зря говорят, что женское сердце не обманешь. Мария недоверчиво заставляла Станислава вновь и вновь объяснять, что с ее мужем все в порядке. Он ведет контроль над операцией на месте, а Крячко посадил в кабинете координировать действия групп. Марию его объяснения не устраивали, и Станислав решил применить последнее оружие.

– Да не волнуйся ты, Машенька! – проговорил он в трубку с нажимом на последнее слово. – Все с твоим мужем тип-топ...

– Так, значит? – с угрозой в голосе спросила Строева. – Теперь я тебе еще и Машенька? Я вижу, ментам пить вредно. У вас и так мозгов с горошину. А водка вам еще и память отшибает. Попробуй еще хоть раз к нам в холодильник за «Столичной» залезь. Я ее об твою голову разобью. Понял? Чтоб к утру оба дома были!

Строева повесила трубку, а Станислав облегченно вздохнул. Разговаривать с женой друга, которого, может быть, уже нет в живых, было утомительно...

«Что ты мелешь, пенек дубовый?! – заорал на себя Крячко, поняв, что подумал о Гурове, как о мертвом. – Все будет нормально!»

Вопреки ожиданиям Станислава, курьер продержался почти до пяти утра. Когда его во второй раз привели в кабинет Крячко, от внешнего лоска посыльного мало что осталось: под глазом багровел огромный синяк, белоснежная рубашка была разорвана, а от костюма подозрительно воняло.

– Вы что творите, мать вашу?! – заорал он, едва переступив порог кабинета. – В натуре, охренели. Меня к этим ублюдкам посадить?

– Сержант, уведите заключенного обратно, – коротко приказал Станислав.

– Не-ет! – заорал курьер, едва конвойный взял его за руку. – Я поговорить пришел.

– Тогда бросьте костюм на пол в коридоре. А то от него воняет, – презрительно проговорил Крячко. – И ведите себя по-человечески.

– Хорошо! – поспешил согласиться курьер и выполнил приказание Станислава. – Можно сигарету?

– Да хоть десять, – усмехнулся Крячко и сделал конвойному знак подождать за дверью. – Но только после того, как расскажете мне все про пленочку.

Еще раз просить курьера не пришлось. Видимо, психологическая атмосфера камеры научила не спорить с ментами. Да тем более с такими сумасшедшими, как Крячко.

Знал курьер немного. Судя по его рассказу, он действительно был у бандитов простой шестеркой, но мнил себя особой, приближенной к императору. Ничего нового курьер к догадкам Станислава не добавил.

Как и предполагал Крячко, руководил преступной группой, в которую и входил курьер, некий «папа». Его посыльный никогда и в глаза не видел. Сам он подчинялся непосредственно Чернову. Выполнял мелкие поручения. Например, наведывался к должникам и напоминал им, что пришла пора платить. Ни в каких серьезных делах курьер не участвовал, и того, чем занимается банда, он не знал. Считал, что основной вид ее деятельности – банальный рэкет.

– Мне пленочку начальник личной охраны Степана Игнатьевича дал. Лунин Валентин Авдеевич, – закончил свой рассказ посыльный. – Сказал, что есть один мент... Извините, милиционер зарвавшийся. Нужно его на место поставить. А для того, чтобы и потом с крючка не слез, женушке его делишки продемонстрировать. Как этот милиционер ей супружескую верность хранит.

– Где живет этот Лунин? – спросил курьера Крячко.

– Да не знаю я, в натуре, – как-то жалобно ответил он. – Я только у Чернова дома бывал, когда продукты его жене привозил.

– И то хорошо, – усмехнулся Станислав. – Ладно. Посидишь теперь в одиночке.

– Почему?! – заорал курьер. – Я же все вам рассказал...