Мужики что надо - [111]

— Черт с ним, с пожаром! Не наша забота. Говори, что со стариком? — забеспокоился капитан.

— Ноги. Сам идти вряд ли сможет…

— Донесем, — заверил парня Коновалов. — А где майор?

— Не знаю… — протянул моряк.

— Ты что, взял с собой Старицкого? — возмутился Маркиз и с тревогой добавил, показывая на Ревякина: — Этот тип говорил, что подстрелил кого-то в гараже. Кто колеса резал…

— Черт возьми! — Коновалов развернулся и быстро направился к выходу. — Скорее в гараж!

Его надо спасать.

В дверях Вася сбил с ног какого-то человека в спортивном костюме. Тот полетел на пол и закричал:

— Если кого-нибудь тут и надо спасать, то только от таких бугаев, как ты, капитан. Приладился… людей давить! Туша.

— Майор… — не то спрашивая, не то констатируя факт, проговорил младший Копайгора.

— Ну, майор, — хмуро проговорил тот, поднимаясь. — За это что теперь, бьют больнее?

— А кого же подстрелили? — спросил Маркиз удивленно.

— А кто сказал? — поинтересовался Старицкии.

— Вот он.

— Он? — Майор как-то странно посмотрел на труп Ревякина. — Он сам-то…

— Но я же видела… — проговорила Жанна, впервые за все это время издай какие-то звуки, кроме слез, всхлипываний и жалобных поскуливаний.

Майор расстегнул «молнию» пробитой в трех местах на груди и на животе спортивной куртки.

— Во! — сказал он, постучав себя по животу. — Бронежилет новый, «гранит» называется, друзья подарили. Говорят, лучше нет! Я не поверил было, а теперь сам вижу. Пошли-ка, ребята?

— Пошли, — проговорил Коновалов. — Помоги даме, морячок.

Младший Копайгора подхватил Жанну и повел, бережно поддерживая.

— Ой, Иван, как тебе идет военная форма! — сказала девушка, и ее мокрое от слез лицо озарила улыбка.

Все зашагали к выходу.

Последним, окинув прощальным взглядом висевшие на стенах гостиной картины, в коридор вышел Маркиз.

* * *

Домой к Коновалову компаньоны заявились уже под утро.

Раненого старика пришлось везти к врачу, давнему приятелю Старицкого. Тот обработал раны, перевязал их и успокоил всех, сказав, что ничего страшного нет, хотя полежать и придется.

Услуги доктора как нельзя более кстати пришлись и младшему Копайгоре, и Маркизу. Коновалов, если не считать физиономии, любовно изуродованной Михеевым, вообще отделался очень легко.

Все расстались, довольные друг другом.

Шедший впереди Вася толкнул дверь и ступил в прихожую. Увидев, что из-под двери кабинета пробивается тонкая полоска света, друзья направились туда. Там компаньоны, ничуть не удивившись, обнаружили обеих женщин. Ирма стояла спиной к окну, ее глаза метали молнии.

— Где ты был так долго?! — спросила она, стараясь придать голосу как можно более спокойное звучание, что ей, впрочем, вовсе не удавалось. — И где кепочка, которую я тебе подарила?!

Вася провел по волосам рукой и промолчал.

Маркиз, так же молча появившийся вслед за ним, прошел немного вперед, но, услышав вопрос Ирмы, почему-то остановился.

— Боже мой, Омар, — всплеснув руками, простонала сидевшая за гигантским столом Люси. — На кого ты похож?!

— Молчат охотнички, — язвительно произнесла латышка, обращаясь к секретарше.

— Ничего, — лучезарно улыбнулась та, — сейчас разговорятся! Мальчики, только что звонил господин Липкин. Кажется, у него опять пропала собака. Так вот, он очень на вас рассчитывает.

— О-о-о-о-о, — тихонько застонал Вася, стараясь не смотреть в обращенные к нему полные ужаса глаза Маркиза.

Эпилог

— Да-а… — устало протянул Александр Иванович Михеев, оглядываясь вокруг. — Пора мне двигать.

— Мне тоже, пожалуй что, пора, — согласился Коновалов и вслед за своим собеседником посмотрел по сторонам.

Час был поздний, и в пивной у Васиного приятеля Костика, куда капитан пригласил Михеева, почти никого уже не осталось. Они просидели здесь довольно долго и изрядно выпили, как пива, так и чего покрепче, однако чувствовали себя совершенно трезвыми.

То дело, с исчезновением дочери Андрея Филипповича Голубева, неожиданно вылившееся в грандиозное побоище, эхо которого еще продолжало отдаваться в умах и душах горожан, получило вдруг сегодня — спустя почти месяц — неожиданное продолжение. Известия, которые получил утром майор Михеев, заставили его снять телефонную трубку и набрать номер бывшего коллеги капитана Коновалова. Вася оказался дома, и теперь, отпивая солидный глоток от своего Бог знает какого по счету стакана «Rausch Bier», Александр Иванович в который уже раз обмозговывал с приятелем свои новости.

Событие нешуточное даже для такого громадного города, как Москва, прошло почти незамеченным прессой. Однако хороший знакомый Михеева по секрету сообщил майору как лицу в известной мере заинтересованному, что Московский УНОН уцепился за случайную ниточку, которая привела их к воротам нарколечебницы, в которой и производилась «Морская соль», оставившая след и в Москве, и в других крупных городах бывшего СССР. Так удачно размотав длиннющий клубок и почти уже совсем оказавшись у цели, уноновцы остались, что называется, с носом.

В пригороде, где находилась таинственная клиника, произошла кровавая бойня, неслыханная по своей жестокости. Больше всего поражало воображение то, что кто-то, причем совершенно неизвестно кто, прикончил всех пациентов и весь обслуживающий персонал, дежуривший в клинике в ту ночь, а тех, кто был свободен от работы, милиционеры нашли: кого сгоревшим в собственном автомобиле, кого сброшенным с крыши, кого просто пристреленным в постели, а кого и вовсе не нашли…