Мужики что надо - [108]

— Попал! — раздался знаменитый шепот старшего Копайгоры. — Ванюшка! Попал в сукина сына! Видел?! Он упал! Уконтропупил, мать его!

— Бать! — пробасил внук. — Ты так стреляешь, что упасть он мог, только услышав твой коронный шепот и получив разрыв сердца! Если ты будешь так кричать и дальше, они все просто от страха разбегутся!

Не дав деду возразить, он, отвернувшись, снова выпустил очередь по злополучному окну, и снова его пули не достигли цели.

— Черт! — прошептал морячок с досадой. — Черт!

— Смотри! — закричал радостно старик. — Смотри! — Он показал пальцем в сторону окна, по которому только что стрелял его внук.

Тот выглянул из-за тумбы и с изумлением увидел, как ранивший его стрелок под звон вылетевшей оконной рамы выпорхнул наружу, выброшенный взрывной волной.

— Есть! — крикнул старик. — Прикрой меня, я пойду вперед! Василь Андреич добрался туда, это его работа! — С этими словами Иван Макарович выскочил из-за своего укрытия и ринулся вперед. В этот момент из другого окна на первом этаже стегнуло по аллее длинной автоматной очередью. Старик споткнулся и упал лицом на асфальт. Слетевшие с его переносицы смешные круглые очки отлетели в сторону. Он лежал, вытянув руки, словно хотел достать их, но не мог.

— Батя! — истошно закричал моряк. — Дед!

Он пулей выскочил из-за тумбы и, стоя в полный рост, влепил остатки патронов из магазина своего «Калашникова» в окно, из которого стреляли в его деда. Не удовлетворившись этим, Иван, широко размахнувшись, метнул туда гранату.

Отшвырнув в сторону бесполезный теперь автомат, он снова бросился к старику, схватил его за плечи и перевернул на спину.

— Батя, ты ранен?! Дед!

— Ноги, — застонал старик, — ноги.

— Потерпи, батя, я сейчас, — прошептал внук и, накинув себе на спину ремень лежавшей рядом двустволки, взял деда под мышки обеими руками и поволок к последней перед входом в здание тумбе с каменным львом.

— Ты убил засранца? — строго спросил пришедший в себя старик.

— Не знаю, наверное… Ты как, очень болит?

— Что значит наверное?! Чему вас только учат в армии! Ты что? И командирам своим вот так же отвечаешь? Вероятно, возможно, наверное?!

Боже мой! Родина в опасности! — закричал Копайгора.

— С Родиной все в порядке, батя, а вот тебе лучше полежать, пока я разберусь там внутри.

Я постараюсь быстро.

— Да уж ты постараешься, мазила хренов!

Иди, а я покамест посплю. Я и так сегодня больше всех настрелял! — сказал он и действительно задремал или просто потерял сознание.

Младший Копайгора накинул на плечо патронташ и, на ходу заряжая дробовик, побежал к парадному входу.

Очередной стрелок вылетел из окна от взрыва брошенной в комнату гранаты. Василий достал из кармана «ПМ» и двинулся дальше по коридору: пулемет ему пришлось бросить несколько раньше, когда кончилась лента.

Стрельба в здании уже почти совсем стихла, и Коновалов ненадолго задержался у лестницы, раздумывая, куда ему идти дальше. Решил, что лучше наверх, и начал подниматься. Едва достигнув верхних ступенек второго пролета лестницы, он услышал внизу звук осторожных шагов. Капитан спрятался за угол и стал ждать, когда поднимавшийся по ступеням человек подойдет поближе.

Охранник двигался медленно, озираясь вокруг и держа автомат наготове. Он поднялся повыше и, увидев два распростертых на лестнице трупа коллег, опасливо оглядываясь, старательно обогнул их.

«Какого черта хозяин не вызовет милицию? — думал он. — При самом хреновом раскладе в тюрьме-то небось получше, чем на кладбище! Хотя ему, старому хрычу, все равно. Он свое пожил. Может, пришить его самому да сдаться?

Или лучше дойти до первого попавшегося телефона и вызвать наряд. Хотя пока приедут… Интересно, много наших еще осталось или всех пришили?» С этими мыслями он закончил подъем по лестнице и решил отправиться в сторону кабинета хозяина. Вдруг верзила с разбитой рожей, неизвестно откуда взявшийся, прыгнул на него, не дав выстрелить, свалил на пол и тут же так засветил бедняге кулаком по лицу, что из глаз у того посыпались искры.

— Сдаюсь! Сдаюсь! — замычал охранник, которому Вася запечатал ручищей рот.

— Заткнись ты, мать твою! — зашипел на него бывший оперативник.

— Не убивай, я же сдаюсь! — пробулькал охранник, задыхаясь под мясистой коноваловской ладонью.

— Мне для тебя патронов жалко! Ревякина знаешь? — спросил капитан, отодвигая руку немного в сторону.

— Конечно!

— Где он?

— Был здесь. Где сейчас, не знаю.

— Девка у вас была, лет двадцати на вид или чуть больше? — спросил Коновалов.

— Да. Ее Ревякин должен был увезти отсюда, но не успел, наверное, — пролепетал охранник. — Говорят, кто-то проткнул все колеса на машинах в гараже…

— Диверсанты, — удовлетворенно кивнул Коновалов, который понял, чья это работа. — А где Ганджиев?

— Не знаю, может быть, в кабинете, а может, в своей любимой серой гостиной. Кабинет там, а гостиная там, — сказал охранник, указывая глазами поочередно в противоположные стороны.

— А сам ты куда шел?

— В кабинет.

— У тебя что, свой кабинет тут имеется?

— Да нет, к хозяину в кабинет.

— Зачем? — строго спросил Коновалов.

— Думал, может, ментовку вызвать.

— Не трудись, телефон у вас отключили, — Василий нехорошо усмехнулся. — За неуплату.