Мужчина в полный рост - [95]
ГЛАВА 10. Рыжий пес
В офисе Хэрри Зейла на сорок девятом этаже «ГранПланнерсБанка» парни сбросили пиджаки и ослабили тугие узлы галстуков. Сам Хэрри сел за стол и откинулся в крутящемся кожаном кресле, заведя руки за голову и сцепив пальцы. Во всю длину его могучей груди красовались подтяжки с черепами и костями. Все расселись лицом к Хэрри, даже Рэймонд Пипкас, занимавший более высокое служебное положение. Они походили на эскадрилью летчиков-истребителей, собравшихся перед командиром. Пипкас заметил, что, кроме него, никто, собственно, и не сидит. Один устроился на подлокотнике кресла, другой примостился на спинке дивана, третий — на краю подоконника, балансируя как гимнаст… И все — с разведенными ногами, как будто их распирает от избытка тестостерона. Пипкас вдруг подумал, что вся деловая Атланта сидит именно в такой манере, но никто так не уверен в своем мужском превосходстве, как эти крепкие южане. Речь шла о Чарли Крокере и о том, что делать с этим засранцем. Собрались те самые парни, участники уже вошедшей в историю проработки, которым удалось-таки выбить из Крокера седельные вьюки. Они продолжали охоту до полной победы — вскоре Крокер, их жертва, будет плясать под их дудку, ходить на задних лапках и выполнять все команды, вплоть до «Умри!».
Поджарый Джек Шелнат, первейший дружок Хэрри, мнивший себя Клинтом Иствудом, оседлал подлокотник дивана.
— Полчаса как слез с телефона — был разговор с Крокером. — Парень гоготнул. — В следующий раз переключу в режим конференции, чтобы вы тоже слышали. Он мне все уши прожужжал россказнями об этих самолетах. Прямо шагу не может ступить без своего «Гольфстрима».
— Да ладно тебе… Знаем мы, для чего Крокеру на самом деле этот самолет, — сказал Хэрри.
— Ага, — подтвердил Шелнат и поднес к губам кулак на манер микрофона. — «Дамы и господа, мы заходим на посадку. Просим вас привести спинки кресел, выдвижные столики и стюардесс в их первоначальное вертикальное положение».
Все тут же грохнули — уже в который раз за последние десять минут. Ну да, мы мужчины, мы не выносим, когда засранцы принимаются скулить. Даже Пипкас развеселился… пока не услышал про «стюардесс», напомнивших ему о полетах в Финляндию. Ему предстояло давать письменные показания под присягой: Сирья уже подала заявление. Придется раскошелиться на юриста за четыре сотни в час. И приготовиться к унижению по полной программе.
Пипкас отвернулся от Хэрри с его компанией «охотников за вьюками» и посмотрел в окно. Большую часть перегороженного на офисные кабинки этажа, своеобразного Олимпа, занимало руководящее звено банка. Кабинка Хэрри Зейла выходила на южную сторону; сидя за столом, спиной к стеклянной перегородке, он мог обозревать гордость Атланты — цепочку небоскребов на линии горизонта, от «1 Пичтри-центр» до далеких башен-близнецов. Хотя Пипкас по сравнению с Хэрри занимал более высокую ступень на служебной лестнице, его офис находился на шестом этаже, а западное окно выходило на скоростную трассу 85 и железнодорожную сортировочную станцию. Сейчас, когда назрел экономический спад, Хэрри Зейл с его отделом контроля реструктуризации активов холдингов котировался весьма высоко.
Офис Хэрри был просто шикарным, с огромным зеркалом на стене и изящной этажеркой. Полки из толстого стекла со скосами по краям, отражавшими свет, заполняли добытые Спецом трофеи — так называемые скальпы, которые он заполучил после блестяще проведенных проработок. Среди них оказалась искусно сделанная желтая модель навозоразбрасывателя длиной в два фута — трофей, унесенный с проработки «Хартлендских сельскохозяйственных машин и оборудования». Навозоразбрасыватель — еще один неопровержимый довод в пользу банковской копрологии. Было искусственное сердце — результат проработки «Сайбермакс», резиновый отпечаток левой ступни девятнадцатого размера Ю Джин Джонса, баскетбольной звезды, доставшийся от «Оффум Спортс» и так далее и тому подобное… Но особой гордостью Хэрри были золотые наручные часы от «Патек Филиппе» — вообще-то поддельные, — которые красовались в самом центре, на миниатюрной бархатной подставке. Во время проработки «Клокетт, Падет, Скиннхам энд Глоут» старший партнер юридической фирмы Герберт Скиннхам впал в такое отчаяние, что отдал в качестве финансового обеспечения часы стоимостью в сорок тысяч. За деловым завтраком Хэрри поинтересовался у Скиннхама — нет ли у того с собой часов. Да, подтвердил Скиннхам, есть. Хэрри выразил желание взглянуть на них. Скиннхам снял часы и передал их Спецу. Хэрри осторожно взвесил на ладони сверкающий золотом циферблат с блестящим ремешком, улыбнулся, опустил часы в левый карман пиджака и сказал: «Спаси-и-ибо». С тех пор Хэрри Зейл превратился в живую легенду. А главный управляющий банка, Артур Ломпри, хозяин сорок девятого этажа, находясь под впечатлением, не поскупился на шестьдесят пять долларов из собственного кармана и, купив у какого-то сенегальца прямо рядом с торговыми рядами в Центре поддельные «Патек Филиппе», выгравировал на них: «Хэрри от Артура: „Спаси-и-ибо!“».
Дэн Фридман, очередной баловень судьбы из отдела маркетинга, сидел на другом подлокотнике дивана; он не сводил с Хэрри глаз. И прямо-таки просиял, когда тот сказал:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Шарлотта Симмонс, умная, скромная и наивная девушка из простой семьи, круглая отличница из крохотного городка, попав в один из самых элитных университетов США, с изумлением обнаруживает, что интересы большинства студентов сводятся к сексу, выпивке, желанию показать себя «крутым», «оттянуться» и «поколбаситься», а вовсе не к учебе и познанию мира, в котором так много интересного…Для написания этого романа Том Вулф специально провел в студенческих кампусах около четырех лет. Открывшийся ему мир он перенес на бумагу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вы обманываете свою жену? Уверены, что это не будет иметь катастрофических последствий? Тогда эта книга для вас. Преуспевающий брокер с Уолл-Стрит тоже так думал. Читайте, что из этого получилось. Это первое беллетристическое произведение американского писателя и журналиста Тома Вулфа завладевает вниманием читателя благодаря тонко выстроенной интриге и ярко воспроизведенной картине жизни современного Нью-Йорка. Кто-то гибнет в кострах амбиций, а кто-то возрождается из пепла…
Документальный роман классика американской литературы Тома Вулфа в доступной увлекательной форме рассказывает о событиях конца 1950-х – 1960-х гг., когда «холодная война» между двумя сверхдержавами, СССР и США, вышла на новый виток – началась битва за освоение космического пространства.«Эта книга появилась на свет благодаря обычному любопытству. Мне захотелось узнать, что же на самом деле заставляет человека по собственной воле забираться на верхушку огромной свечи – ракеты «Редстоун», «Атлас», «Титан» или «Сатурн» – и ждать, пока зажгут запал? И я решил пойти наиболее простым путем, то есть спросить об этом у самих астронавтов…».
Действие «Голоса крови» происходит в Майами – городе, где «все ненавидят друг друга». Однако, по меткому замечанию рецензента «Нью-Йоркера», эта книга в той же степени о Майами, в какой «Мертвые души» – о России. Действительно, «Голос крови» – прежде всего роман о нравах и характерах, это «Человеческая комедия», действие которой перенесено в современную Америку. Роман вышел сравнительно недавно, но о нем уже ведутся ожесточенные споры: кому-то он кажется вершиной творчества Вулфа, кто-то обвиняет его в недостаточной объективности, пристрастности и даже чрезмерной развлекательности.Столь неоднозначные оценки свидетельствуют лишь об одном – Том Вулф смог заинтересовать, удивить и даже эпатировать читателей, которые в очередной раз убедились, что имеют дело с талантливым романом талантливого писателя.
Одна из ранних книг Маркеса. «Документальный роман», посвященный истории восьми моряков военного корабля, смытых за борт во время шторма и найденных только через десять дней. Что пережили эти люди? Как боролись за жизнь? Обычный писатель превратил бы эту историю в публицистическое произведение — но под пером Маркеса реальные события стали основой для гениальной притчи о мужестве и судьбе, тяготеющей над каждым человеком. О судьбе, которую можно и нужно преодолеть.
Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.
«В те времена, когда в приветливом и живописном городке Бамберге, по пословице, жилось припеваючи, то есть когда он управлялся архиепископским жезлом, стало быть, в конце XVIII столетия, проживал человек бюргерского звания, о котором можно сказать, что он был во всех отношениях редкий и превосходный человек.Его звали Иоганн Вахт, и был он плотник…».
Польская писательница. Дочь богатого помещика. Воспитывалась в Варшавском пансионе (1852–1857). Печаталась с 1866 г. Ранние романы и повести Ожешко («Пан Граба», 1869; «Марта», 1873, и др.) посвящены борьбе женщин за человеческое достоинство.В двухтомник вошли романы «Над Неманом», «Миер Эзофович» (первый том); повести «Ведьма», «Хам», «Bene nati», рассказы «В голодный год», «Четырнадцатая часть», «Дай цветочек!», «Эхо», «Прерванная идиллия» (второй том).
Книга представляет российскому читателю одного из крупнейших прозаиков современной Испании, писавшего на галисийском и испанском языках. В творчестве этого самобытного автора, предшественника «магического реализма», вымысел и фантазия, навеянные фольклором Галисии, сочетаются с интересом к современной действительности страны.Художник Е. Шешенин.
Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.