Мужчина в интерьере с любовницами и собакой - [12]

Далеко не всегда первая или вторая машина давила коробок с жуками своими шинами.

Иногда шоу продолжалось по несколько минут, и предела нашему восторгу не было. А уж когда пролетающий мимо автомобиль давил коробок…

Вскоре, это наше, казалось бы, невинное развлечение, вдруг приобрело несколько иной характер. Однажды, поднимая камень в поисках жуков, Бориска вскрикнул, сплеснул руками и позвал меня.

– Смотри! – он указал пальцем на на то место, где еще недавно лежал камень.

– Вот так да! – только и ответил я.

На земле лежал измятый рубль. Бориска ловко схватил купюру и тут же заявил, что идет в расположенный неподалеку киоск, дабы купить столь желанные тогда для нас кофейную, мятную и апельсиновую жвачку в пластинках советского производства.

Через несколько дней история повторилась. Но теперь Бориска нашел под камнем уже не рубль, а целых пять. Зависти моей не было предела. Я переворачивал все камни вокруг, но кроме жуков ничего под ними обнаружить не удавалось.

А еще через неделю, когда Борискины находки стали уже чем-то самим собой разумеющимся, проходя мимо окон его квартиры (а жил он на первом этаже), я услышал душераздирающие крики, которые свидетельствовали о том, что Бориску лупцуют ремнем.

Вечером Борискина мама позвонила моей. Позвонила, как я понял потом, чтобы не только рассказать обо все случившимся, но и поинтересоваться, не находил ли я денег под камнями. Мама сказала, что денег я не находил, а я покивал в ответ, в подтверждение ее слов. Положив трубку мама мне поведала, что Бориска таскал деньги из карманов родителей, а потом незаметно от меня подкладывал их под камень, который в следующую секунду переворачивал.

– Ну надо же… – изумился я.

На том история и закончилась. Урок я из нее все же вынес – доверят людям, включая Бориску, надо поменьше.

В следующие раз ремень коснулся Борискиной задницы через год.

Дело было так.

Мы только перешли в третий класс, на груди у нас блестели октябрятские звездочки и пионерские галстуки были совсем даже не за горами. Все было просто великолепно, кроме двух вещей: осень выдалась дождливая и в классе появился новенький. Если с осенью примириться кое-как было можно, то вот новеньким со зловещей фамилией Борзов – куда сложнее. Борзов был второгодником и отъявленным хулиганом, что, придавало его образу оттенок романтизма, но в то же время несло в себе очевидную угрозу. На себе я ее ощутил в первые же дни. Зажав меня по пути в столовую, Борзов приблизил к моему лицу свой рот и страшным (ну, мне так казалось) голосом заявил:

– На завтрак булки. Свою отдашь мне.

Булку пришлось отдать. Борзов на моих глазах сожрал ее, запил моим же чаем и вальяжно удалился. Бориска, добрая душа, поделился со мной своей булочкой – отдал всю! Потом, правда, выяснилось, что и у Бориски булок было две. Кто-то из класса заболел, а потому Бориска, быстро сориентировавшись, схватил лишнюю булку и припрятал ее в карман. Ее-то он и уступил мне великодушно.

Странное я стал замечать где-то спустя месяц. В разговорах со мной Бориска не стеснялся в выражениях, говоря о своей ненависти к Борзову. Но как-то я заметил их о чем-то болтающих на перемене, потом еще раз… А спустя еще немного времени Борзов подвалил к нам перед последним уроком и с милой улыбкой спросил:

– На компьютере поиграть хотите?

Я аж вздрогнул. На компьютере? Еще бы!

Но вслед за восторгом пришла подозрительность: на каких таких компьютерах да и вообще – с чего бы это? Бориска озвучил мои опасения:

– Что за компьютеры еще?

– Я знаю одну школу, – сообщил Борзов. – Так в ней новые компьютеры поставили.

Мне друг рассказал, он там учится. Поехали?

– А зачем нам с тобой ехать? – набравшись смелости спросил я.

– Так одному скучно…

Борзов сделал печальное лицо, от чего мне показалось, что говорит он чистую правду.

– Ну поехали, – вдруг согласился Бориска.

Я покосился на своего друга, но тот лишь задорно подмигнул мне:

– А чего такого, Вадь? Поехали!

И мы поехали.

Ехали долго. На двух или трех автобусах. Дождь лил как из ведра. Мой пехор промок насквозь, а в кожаных сапожках на молнии вода хлюпала так, будто ее туда специально залили.

В заключение всего я упал в глубокую лужу, полную грязи. Лужа простиралась на всю дорогу и обойти ее не представлялось никакой возможности – с одной стороны был дом, а с другой месиво газона, за которым была проезжая часть. Раскрытый дырявый зонт со сломанной спицей одиноко лежал на самом краю лужи.

– Переплывем, заявил Бориска.

– Да ты чего?… – я сделал шаг назад. – Давай лучше по газону.

– С ума сошел? – Бориска покрутил пальцем у виска. – По колено ж в грязи будем!

Давай, вставая на зонт и хватайся за палку, а я тебя сзади обхвачу. Отталкивайся, отталкивайся!

Я оттолкнулся. Зонт проскреб по асфальту, резко затормозив, а мы полетели прямо в грязную лужу. Я естественно полетел первым, а Бориска приземлился уже на меня.

Итог падения был очевиден. Из лужи я поднялся грязным настолько, насколько вообще можно быть грязным, извалявшись в жидкой мешанине. Бориска же лишь отряхнул с себя несколько капель…

Когда мы подошли к заветной школе, желание играть во что-либо исчезло у меня напрочь. Бориска же с Борзовым напротив были в приподнятом настроении – смеялись, шутили и выглядели как закадычные друзья. Мне оставалось лишь удивляться.