Мужчина с собачкой - [11]

– Скажите, вы что-нибудь видели или слышали в пять или шесть часов утра? – спросил Глеб, вернувшись к старичку.

– Я уже знаю, что Новака убили, но ко мне его убийца не забирался, – прошипел музыкант.

– Подумайте как следует, рейян Войц, – попросил Ковальский. – Это очень важно. Нам нужно как можно скорее разыскать рейну Новак, и ее жизнь, возможно, зависит от вас.

– Я слышал только лай и рычание собаки, – сменив гнев на милость, после нескольких секунд раздумий сказал мужчина. – Но у нас подобное бывает. Я пару раз предлагал жителям написать коллективную жалобу, чтобы все, кто держит собак, не спускали их на ночь с цепей. Порой эти твари носятся по дворам настоящими сворами. Страшно из дому выйти!

– И все? – нетерпеливо перебил Глеб. – Больше ничего? Возможно, вы слышали, как кто-то ломился сквозь вашу изгородь?

– Нет, – еще немного подумав, сказал рейян Войц, недовольно хмурясь. – Я стараюсь не открывать окна без особой нужды. Знаете ли, у меня отменный слух, любой посторонний шум очень мешает мне спать. И этой ночью я спал с закрытыми окнами. Тот же лай услышал лишь потому, что он был достаточно громким.

Ковальский вежливо улыбнулся, поблагодарил и вернулся к коллегам. Взглянув на его разочарованное лицо, Вольшек спросил:

– И что теперь?

Ковальский повертел в руках туфлю, кусая изнутри щеку, а потом решительно велел:

– Вольшек, остаешься здесь, следишь за опросом жителей и осмотром местности. Пусть жандармы особенно тщательно расспрашивают обо всех подозрительных личностях, появлявшихся здесь за последние… пусть будет пара недель. Влодек, я хочу знать все, что известно про Казимира Новака. Похоже, он был не так прост, как нам всем казалось. И еще съезди на вокзал, расспроси гномов. У нас тут не самое популярное место… Меня интересуют те, кого никто не встречал, кто подозрительно себя вел… В общем, ты и сам знаешь.

– Думаешь, это не кто-то местный? – сообразил Влодек.

– Я почти уверен, что опрос жителей покажет, что никто не видел никого подозрительного, – сказал Вольшек. – Если так, то это или свой, не привлекший внимания местных, или чужак, очень старавшийся спрятаться. В любом случае стоит узнать о приезжих, это будет явно быстрее: гномы не слишком любят болтать и всегда отвечают коротко и ясно.

– Вот только спрашивать у них непросто, – со вздохом простонал Влодек Завацкий.

– А чем будешь заниматься ты? – уточнил Давидовский у Глеба.

– А я поговорю с Иреной Мнишек, – хмуро ответил Ковальский. – И… узнай, где я могу найти молочника. Им я займусь после рейяны.

Глава 3 Беззащитное существо

Проводив приятелей взглядом, Глеб вернулся к грядкам с флоксами и, осторожно ступая, внимательно осмотрел землю между рядами цветов. Вскоре он отыскал отпечаток босой человеческой стопы, но дальше след обрывался: грядка упиралась в коротко стриженный газон, на котором не были видны какие-либо примятости.

– Может, вы уже перестанете топтать мои цветы? – хмуро потребовал рейян Войц.

Глеб сделал вид, что не услышал слов мужчины, продолжая осматривать землю и траву.

Нет. Нет следов.

Ковальский встал и двинулся вдоль изгороди, надеясь найти хоть что-то. Но изгородь, обогнув дом, упиралась в соседний участок, дом на котором смотрел на Бялу дрогу, а дальше уже виднелся левый рукав реки.

Недовольно поцокав языком, Глеб прошел владения музыканта в обратном направлении и, поблагодарив пышущего недовольством хозяина, вышел за калитку.

Следователю хотелось потянуть время в надежде, что Клару Новак разыщут с минуты на минуту. Управленцам в любом случае нужно найти убийцу, но было бы гораздо спокойнее, если бы при этом девушка находилась под защитой работников правопорядка.

Глеб пересек улицу и быстрым шагом вошел в дом рейяны Мнишек. В гостиной за время его отсутствия многое переменилось: почтальон уже не походил на умирающего, виталист быстро что-то писал на форменном листе, а сама хозяйка с грустным видом пила чай из тонкой фарфоровой чашки. Ковальский отметил, что рука у женщины при этом не дрожала.

– Хотите чаю? – слабым голосом спросила рейяна Мнишек.

– Если вам не трудно, – вежливо улыбаясь, сказал Глеб, продолжая мечтать о большой кружке кофе, и добавил: – Я могу переговорить с вами?

– Да… – Ирена Мнишек порывисто встала и быстро осмотрелась, походя при этом на маленькую птичку. – Не возражаете, если мы пройдем на кухню?

Глеб не возражал. Ему даже понравилась просторная светлая кухня, оформленная явно для удобства одного или двух человек: кроме всего необходимого для готовки здесь была высокая барная стойка с широкой каменной столешницей. Так и виделось, как по утрам рейяна Мнишек пьет здесь чай, чтобы не сидеть за слишком большим для нее столом в столовой, через которую Глеб прошел вслед за хозяйкой.

– Так ужасно… Так ужасно… – вздохнула Ирена Мнишек и тихонько всхлипнула. – Казик… Казимир был таким хорошим!

Глеб наблюдал за женщиной, надеясь, что она не заметит столь пристального внимания.

Прежде Ковальский всего пару раз видел рейяну Мнишек, и лишь издали. Знал он о ней и того меньше. Только то, что около двух лет назад она переехала в Броцлав и вела довольно праздный образ жизни. Ни на первый, ни на второй взгляд рейяна не представляла для Глеба какого-либо интереса, а потому он лишь теперь внимательно к ней присмотрелся.