Мужчина моей мечты - [78]

Удивительно, но до вчерашнего дня Анна ни разу за несколько лет общения с доктором Льюин не плакала в ее кабинете. Причиной вчерашних слез стала, как ни странно, подготовка к переезду. В тот день утром Анна (уже четвертый раз за неделю) отправилась в магазин купить еще несколько упаковочных коробок среднего размера, но в магазине они уже закончились. Вернувшись домой, она полчаса висела на телефоне, договариваясь о том, чтобы ей перекрыли газ и закрыли счет. Она положила трубку, только когда уже надо было ехать к доктору Льюин. На остановке двери электрички закрылись прямо перед ее носом, а следующую пришлось ждать так долго, что она опоздала на прием на шесть минут, а это двенадцать долларов шестьдесят центов. (Скользящий график оплаты услуг доктора Льюин за эти годы заметно поднялся.) К тому же стояла необычайно влажная и жаркая погода, солнце безжалостно сверкало на небе, и кондиционеры по всему городу работали на полную мощность, чтобы поддерживать в помещениях хоть какую-то прохладу. Зачем вообще ей понадобилось брать с собой этот розовый хлопковый свитер? Анна положила его на пол рядом с креслом, в котором сидела. Ее потная кожа прилипала к кожаной обивке кресла.

— Извините, что опоздала, — повторила Анна.

— Правда, ничего страшного, — ответила доктор Льюин. — Как идет подготовка?

Анна неожиданно расплакалась. Доктор Льюин протянула ей коробочку с салфетками, но в ту секунду Анне показалось, что лучше будет воспользоваться воротником блузки, чтобы вытереть глаза и нос.

— У тебя сейчас такая напряженная жизнь, — мягко произнесла доктор Льюин.

Анна покачала головой, не в силах продолжать разговор.

— Не спеши, — успокоила ее доктор Льюин. — Не обращай на меня внимания.

Еще две или три минуты (от четырех долларов двадцати центов до шести долларов тридцати центов) Анна приходила в себя, но потом снова подумала… обо всем и залилась слезами, что привело к необходимости в очередной раз брать себя в руки. Наконец, когда уже можно было не опасаться еще одного потока слез, доктор Льюин попросила:

— Расскажи, что тебя сейчас тревожит больше всего.

Анна шмыгнула носом.

— Ничего ведь нет плохого в том, что я решила переехать в Чикаго?

— И что, по-твоему, может случиться? Я имею в виду, самое худшее?

— То, что меня, наверное, уволят. Но я надеюсь, что смогу найти новую работу.

Доктор Льюин кивнула.

— Да, вероятно, тебе удастся устроиться на новую работу.

— Все-таки больше всего меня пугает мысль о том, что у меня ничего не получится с Генри. Я сумасшедшая, если решила уехать туда, хотя мы с ним даже не встречаемся?

— А ты сама считаешь себя сумасшедшей?

— Извините, конечно… — Анна еще пошмыгала носом. — Но разве не проще ответить на этот вопрос вам, чем мне?

Доктор Льюин холодно улыбнулась.

— Насколько я вижу, ты понимаешь, что ни с Генри, ни с кем-либо другим не может быть никакой уверенности. Сейчас ты осознанно идешь на определенный риск, что вполне нормально и рационально.

— Правда?

— Тебе двадцать шесть лет, — спокойно произнесла доктор Льюин. — Почему бы не рискнуть?

Подобные ответы типа «почему бы не…» в последнее время звучат довольно часто. Особенно после того, как Анна разорвала отношения с Оливером. Все-таки за все эти годы доктор Льюин стала несколько фамильярной. Однажды Анна призналась доктору Льюин, что каждый раз, когда они с Оливером занимаются сексом, ей кажется, будто в этот момент она может подхватить какую-нибудь венерическую болезнь. Доктор Льюин тогда заявила:

— Так почему же ты не прекратишь заниматься с ним сексом? Возможно, лучше купить себе вибратор? — Должно быть, глаза Анны расширились от удивления, потому что доктор Льюин тут же добавила: — Законом это не запрещается.

Волей-неволей Анна начала задумываться, а будет ли доктор Льюин вообще скучать по ней?

— Двадцать шесть лет — это не такой уж юный возраст, — заметила Анна. — Не двадцать два все-таки.

— Дело в том, что ты свободна и ни от чего не зависишь. С твоей стороны не будет безответственным рискнуть.

Риск заключался (и заключается) в том, что Анна переезжает в Чикаго, чтобы проверить, могут ли у нее сложиться отношения с Генри. Все свелось к этому как-то очень быстро. Свадьба Фиг (так это называла сама Фиг, которая говорила: «Церемония принесения клятвы звучит слишком по-голубому») состоялась в июне. Это был скромный, но красивый праздник, который прошел в отдельном номере ресторана на Волнат-стрит в Филадельфии. Зоя была в белом брючном костюме, а Фиг в простом белом платье в полоску, и рядом они выглядели очень гламурно. Эллисон с Анной были подружками невесты, а Натан и брат Зои были… Дружками жениха их нельзя назвать, но со стороны Фиг было мудрым решением пригласить Фрэнка руководить церемонией. Это демонстрировало, что старшее поколение благословляет их союз. Родители самой Фиг от этого отказались. Фрэнк держался с достоинством, был очень мил, а родители Фиг просто хорошо проводили время. По окончании церемонии, за ужином, Натан после нескольких бокалов мартини произнес тост, который начинался такими словами: «Если вспомнить, какой шалавой всегда была Фиг, никто бы и не подумал, что она станет лесбиянкой!»