Мужчина – модель для сборки - [55]
Акт насилия можно сопроводить демонстрацией своего профессионального женского остроумия в сцене прощания. Теперь, основываясь на материалах из твоего дневника, следует извлечь некоторые рекомендации для других девушек:
…когда он попытается как-нибудь что-нибудь, срочно собирайся домой, сошлись на занятость, скажи, что у твоей морской свинки сегодня день рождения…
…общаясь с этим ухажером, нужно чуть подстраховаться. Делается это примерно вот так. Похвались, что ты мастер восточных боевых искусств, ткни пальцем на любую точку своего лица и скажи: «Вот видите этот шрам…»
– Теперь понятно, – игриво ответит он, – откуда у вас этот сексуальный шрамик…
– Да нет, пару лет назад как-то вечером за аперитивом меня укусил каратист-любовничек. Ну и досталось же ему!
…С другим ухажером не церемонься. Задумчиво фыркни и предложи ему:
– Представьте себя в пеньюаре.
– Ну… – задумается он.
– Баранки гну! – Вот твоя ответная реплика.
Остроумно – ничего не скажешь.
…Посмотри на него так, будто он нагадил на твою любимую кофточку.
Можно чуть отредактировать:
…Посмотри на него так, будто он собрание всех венерических заболеваний.
Вероятно и усиление темы:
…Брось в него тяжелый взгляд. Некультурно. Тогда брось в него пепельницу.
…Когда, к примеру, он примется во все тяжкие верещать-совращать типа: «Очаровательная моя, отвратимся от буржуазных предрассудков, отдадимся душою и телом самому неистовому богемному митингу, нужно шире смотреть на вещи», ты ответь так: «Ха-ха. Если на вещи шире смотреть, то косоглазие случится».
…Облай его. Скажи ему ни с того ни с сего: «Гав-гав». Не сильная ли это реплика? Давай вместе подумаем. В том случае, если ты перед тем как сказать «гав-гав», ударишь его по многоточию, значит, не сильная!
…Возьми и выругайся матом. Очень деликатно выругайся. И по многоточию.
…Можно позволить себе что-нибудь лирическое. Вдарь ему сумочкой промеж рогов. Он будет чуть обескуражен. И пусть все завершится на поэтически щемящей и морально убедительной ноте – по многоточию.
…Остужая неуемный пыл ухажера, скажи так: «Чтобы между нами не было недоговоренностей, позвольте мне закурить, выпить стакан водки и на ложках отстучать фугу Баха. Извините, это займет не более трех часов». И по многоточию.
…Иногда нужно очень деликатно сформулировать протест. В виде легкого полунамека. Например: «Да пошел ты…»
…Ударь его по многоточию. Ногой! Или из гуманизма выбери кусок гранита, который помягче, и ударь.
…Изобрази смущение… и ногой по многоточию. Говоришь, не по-христиански? Зато честно. Ударь его дважды, чуть ниже пояса. Он согнется пополам, навстречу твоему поднимающемуся колену, которое угодит ему в подбородок, а пока он падает, ты саданешь его ребром ладони по шее.
Особое внимание: бить по многоточию следует, конечно, в метафорическом смысле этого слова. Драться, согласись, неприлично. Тем более что побитый мужчина и в милицию пожаловаться может. Придет заплаканный и заявление напишет: «Вчера меня поколотила красивая женщина, единственная в своем роде. Я к ней со всей прытью души и тела, а она меня по многоточию. Прошу правоохранительные органы принять соответствующие меры и внушить этой женщине, единственной в своем роде, страстную любовь ко мне. С нижайшим почтением и поруганной мужской гордостью Любовный Мародер. Дата. Подпись».
И еще одно скажем, гуманистическое: признаться, твои угрозы и мечтательные намерения ему так же страшны, как Сильвестру Сталлоне волк-прохиндей на новогоднем утреннике. Таким парням не страшны чума, джунгли, пожары и Северный полюс. Они боятся только твоей ноги.
Когда какой-нибудь сопляк из этих самых бросит тебя, на скорую руку оцени мучительную ситуацию. Хреноватая ситуация – ничего не скажешь. Что делать? Выбор весьма ничтожненький. Спеть романс? Продекламировать Пушкина? Перечитать таблицу умножения? Выпрыгнуть из окна? Нет, нет и нет! Как говорили латиняне, modus operandi, то есть механизм действия остается прежним. Давай-ка его туда-куда-надо, привычным движением.
Еще одно замечание – очень важное замечание, прежде всего предназначенное для тебя – той тебя, для которой свидание с Любовными Мародерами лишь повод воспитать в себе женщину, достойную встречи с Твоим Мужчиной. Так вот, с этими можно отточить свои феминные таланты, каждого нужно уложить на сковородку сексуальной провокации и посмотреть, как у тебя это дело здорово получится, и понаблюдать, как они себя поведут.
Любовных Мародеров можно и нужно провоцировать на действия, чтобы побыстрее выяснить их истинные намерения. Хотя чего их выяснять, и так все понятно.
Вот они, образчики провокаций.
• Как бы между прочим сообщи ему, что Владимир Даль посвятил своей третьей жене все четные статьи в словаре, а четвертой – нечетные. Для чего? Так, для полноты бреда. И чтобы умной показаться. А потом устрой хорошую взбучку его гормонам. Проникновенно посмотри на него и соблазнительно прошепчи: «Садитесь поближе. Расстояние не больше пяти сантиметров. Я предпочитаю не орать на человека, которому сексуально симпатизирую».
• Когда он самодовольно поинтересуется: «Ты любишь меня?», ты в ответ огрызнись: «С какой целью затеяно это интервью? Живописные подробности не нужны. В постель!»
В данной книге тема русского характера рассматривается столь многогранно и смело, что можно с уверенностью утверждать, что это издание уникально. Красиво, артистично, глубоко, используя неповторимый авторский стиль, авторы преподносят свое исследование, открывая удивительные взаимосвязи: история, подборка редких архивных данных, мнение зарубежных авторов и русских писателей, культура, власть, деньги, психология современного человека и наших предков и многое-многое другое. Что влияет на русский характер, или на что влияет русский характер? Наши проблемы – разрешимы ли они? И откуда они взялись? Множество вопросов, которые волнуют всех людей без исключения.
Книга Андрея Ястребова предназначена лечить души тех мужчин, у которых есть мозги. А также тех женщин, которых еще не оставила надежда. Мужчина достоин счастья, но ему, по обыкновению, мешают обстоятельства, и справиться с ними может только женщина. К тому же неврастения и мировая скорбь в глазах ждут всех, кто не намерен навести порядок в своей жизни…Мужчины и возраст, мужчины и власть, мужчины и творчество, мужчины и женщины… Эта книга – предостережение и репетиция того, что может случиться с каждым.
Когда мужчина встречает женщину, жизнь приобретает смысл, который называется любовью.Мир – это место, откуда мужчина возвращается только домой. К своей женщине.Пусть станет ярче Бетховен, усилится Моцарт, выкричится, наконец, Мунк, пусть… Все они – о любви к женщине.Возьми псевдоним, скройся в лесу, спрячься в горах – ничего не выйдет. Судьба все равно тебя отловит, свяжет руки, засадит в ящик с дырочками для воздуха и этапирует в нужном направлении. Прибудешь ты вовремя, чтобы встретиться со своей женщиной.
Эту книгу нужно было назвать «Пушкин и мы», да она, собственно, так и называется. Эту книгу можно было назвать «Пустота и мы», пожалуй, верно и так. Когда культура или каждый из нас соотносится лишь с фактами, а не со смыслами, тогда культура и каждый из нас – пустота.Пушкин – «наше все»? Да щас! Как бы красиво мы ни обзывались, Пушкин – самое многострадальное слово в русском языке. Оно означает все и ничего: и медитацию, и пальчики оближешь, и ментальные конструкции, и убогие учебники, и мусор бессознательного, и русский дзен и русский дзинь.В нашей жизни недостаточно Пушкина? Или в нашем Пушкине недостаточно жизни?Читатель – вот текст о поп-культуре твоей души, о любви и спасении.
Современное человеческое общество полно несправедливости и страдания! Коррупция, бедность и агрессия – повсюду. Нам внушили, что ничего изменить невозможно, нужно сдаться и как-то выживать в рамках существующей системы. Тем не менее, справедливое общество без коррупции, террора, бедности и страдания возможно! Автор книги предлагает семь шагов, необходимых, по его мнению, для перехода к справедливому и комфортному общественному устройству. В основе этих методик лежит альтернативная финансовая система, способная удовлетворять практически все потребности государства, при полной отмене налогообложения населения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.