Мужчина из ее снов - [17]

Сильвия пробормотала что-то вполголоса и взглянула на Клэйтона.

— Вы нашли у нас все необходимое, молодой человек?

Алиса в это время, неосторожно отступив, наткнулась на него, и он удовлетворенно хмыкнул: горячая волна прошлась по его телу, когда Алиса невзначай прикоснулась к той его анатомической части, которую он тщетно пытался укротить все время, пока глядел на нее.

— Да, мэм. — Он вручил кассирше корзинку, продолжая глядеть на Алису.

Сильвия бросила быстрый взор на него, затем на Алису и от нее не укрылось то, что Алиса зарделась.

— Вы знакомы?

— Определенно, — коротко ответил Клэйтон.

Алиса отступила на шаг.

— Сильвия, разрешите представить вам доктора Уильямса. Он работает в университете и снимает у нас комнату с недавних пор.

Клэйтон поднял брови и бросил на Алису притворно-удивленный взгляд:

— Разве? Мне казалось, прошло уже несколько месяцев, или даже лет…

Сильвия тихо захихикала.

— Лет?.. — прошептала Алиса.

Он пожал плечами.

— То, чем я занимаюсь, не есть наука в привычном понимании. Нужно, пожалуй, прожить пару жизней, чтобы начать понимать хотя бы азы.

— И чем же вы занимаетесь, мистер Уильямс? — спросила Сильвия.

— Теорией относительности Эйнштейна.

— А, значит, вы математик?

— Что-то вроде того, — пробормотал Клэйтон.

Говорить, что он — математик — все равно, что сказать про Микеланджело — художник.

Конечно, ни то, ни другое не было ложью, однако не давало полной картины. Какая-то часть его работы основывалась на математических расчетах, но большая часть — на квантовой физике, знании законов времени и пространства, а главное, сказал бы он, — на удаче. Путешествия в пространстве — не точная наука; эта область исследований требует широких знаний в различных областях. Поэтому на вопросы о роде занятий Клэйтон всегда отвечал, что он работает над развитием теории относительности Эйнштейна. Это был наиболее краткий и точный ответ. К тому же, мало кто обладал достаточными сведениями о теории относительности, чтобы задавать после этого какие-либо дополнительные вопросы.

Клэйтон взглянул на чек — и протянул Сильвии деньги. Пока она отсчитывала сдачу, Клэйтон, заметив возле кассы горку шоколадок с кокосовым кремом, взял две плитки:

— Еще это, пожалуйста.

Сильвия подсчитала сдачу — и лукаво взглянула в сторону Алисы, стоявшей возле дверей.

— Жест джентльмена, — шепнула она Клэйтону.

Клэйтон перевел взгляд с Алисы на Сильвию:

— Я правильно угадал ее слабость?

Сильвия протянула ему сумку.

— Если вам когда-либо надоест математика, попробуйте себя в роли детектива.

— Спасибо, буду иметь в виду.

Клэйтон открыл дверь, и они с Алисой вышли на улицу. Холодный осенний ветер дохнул им в лицо. Запах горелой листвы и дыма из каминов и печей витал в прозрачном воздухе. Клэйтон подумал, что осень — замечательное время года. Он приложит все усилия, чтобы сегодня же вечером усадить Алису перед камином и поболтать с нею о чем-то еще, кроме любви к книгам. Он надеялся продолжить тот поцелуй, который он сорвал с ее губ на лестнице. Ему хотелось разложить этот поцелуй, это ощущение на тысячи составляющих. Во-первых, это было ощущение тепла, во-вторых, ощущение мягкости и шелковистости ее губ, в-третьих, вкус этого поцелуя. Если бы ей захотелось припомнить это еще раз, Клэйтон был бы счастлив.

Однако, подходя к машине, он отметил суровость вида и тона Алисы.

— Вам не следовало бы подшучивать над Сильвией, — сказала она, — только потому, что она была вежлива с вами, сделав вид, будто поверила тому, что вы — математик.

Улыбка сошла с лица Клэйтона.

— Почему вы думаете, что я над нею подшучивал? — спросил он, действительно оскорбленный.

— Разве нет?

— Нет. — Он остановился и пристально посмотрел на Алису.

С чего это она взяла? Того гляди, она решит, когда он предложит ей шоколад с кокосовым кремом, что он и над ней подтрунивает, поймав ее на том, что она обожает шоколад и кокосы.

— Мы с нею поделились одним секретом.

— Секретом? О чем?

Клэйтон посмотрел на ее соблазнительные губы.

— Если я скажу вам, это ведь уже не будет секретом, правда?

И, открывая дверцу машины, он начал насвистывать веселую мелодию.

Алиса ходила туда-сюда по столовой, слышала, как Клэйтон то и дело чертыхался по-немецки — и кривилась каждый раз при этом, подозревая, что Мод не одобрит немецкого в своем доме. Простая работа по починке протечки затянулась уже на три часа. Она двадцать минут тому назад заглядывала на кухню: Герберт и сосед, Джордж Ингельс, сидевшие по обе стороны от лежащего на полу Клэйтона, давали советы и делились мнениями по поводу починки. Алиса начинала подозревать, что ругательства на немецком адресованы обоим советчикам, а вовсе не древней мойке.

Ей бы следовало отвлечь стариков от Клэйтона, чтобы они не мешали, но в таком случае пришлось бы встретиться взглядом с Клэйтоном, а этого ей хотелось менее всего. Их путешествие обратно к дому с Главной улицы стало сушим кошмаром: всю дорогу Клэйтон насвистывал и намекал на какой-то секрет, касающийся ее, который был известен им с Сильвией.

Что такого могла растрезвонить Сильвия? Милая, кроткая Сильвия, которую так обманул Клэйтон, сказав, что он — математик. Она, конечно, могла понять необходимость блюсти служебные секреты, но не блефовать же до такой степени?