Мужчина и Женщина, или Cherchez La Femme - [36]

Четырнадцать лет назад я встретил духовную женщину, которая оказала большое влияние на начальном этапе моего духовного пути. В то время она была женой, а точнее – любимой женщиной моего Учителя. Сам Учитель для меня был на такой высоте, что я его тогда почти не понимал. Людмила своей женственностью мягко и нежно лечила мои душевные раны, помогала разобраться, поддерживала, и благодаря ей я выдержал путь рядом с Учителем.

Надо сказать, что и ей доставалось от любимого – он для неё тоже был Учителем. Это часто встречается в жизни, когда Учитель по-учительски относится к своей любимой женщине. Я и за собой нередко замечал такие проявления, и мне стоило большого труда избавиться от этого только спустя годы. Во мне она чувствовала другое отношение к женщине – более уважительное, и тоже тянулась ко мне. Несмотря на то, что она была моложе, она была намного мудрее меня. И опять её красота, женственность, мягкость, мудрость так раскрывали моё сердце, что семена знаний оказывались в самой глубине и легко приживались там… Это она мне напророчила писательство! Многое мне запомнилось из тех бесед звёздными ночами в отрогах Тянь-Шаня… Для меня её рассказы о своей жизни открывали новый мир, с которым я до этого не сталкивался. Вы слышали когда-нибудь о том, что кто-то помнит себя ещё до рождения? А до зачатия?

– Я помню себя, когда ещё не воплотилась в тело. Я – маленькое светящееся облачко, так я себя воспринимаю. Сгусток сознания вездесущий и вечно меняющийся, легкий. Нас много, мы летим вместе, единое сознание вечного обновления жизни. Слов я не знаю, это просто ощущение своего состояния. Это потом я назову это состояние – космический посев. Космический посев – это другое сознание, другое восприятие и само существование. Да, родные мои, мы вместе создаём наш мир, и винить некого. Мы – это все сознания, живущие в этом Мире, даже самый маленький камушек создаёт его вместе со всеми, а ещё многочисленные живые сознания, многие из которых, не считаются нами живыми. Таков маленький эпизод, проблеск иного сознания, присутствующий во мне ещё до момента рождения.

Потом помню пребывание у мамы в животе. Уже различаю цвет окружающей реальности. Это жёлто-зелёноватая жидкая среда. Видно плохо, мутно, но сознание ясное. Все ощущения и переживания организма матери, словно мои собственные. Очень много боли и страха, ещё тревога, постоянно, и очень редко удовольствие и покой. Помню момент рождения – седая женщина в белом сказала: «Это кто к нам пришёл?» И всё, я родилась. Потом, как и все дети, я училась жить в этом непростом мире планеты Земля. Я впитывала всё, словно это было главным условием моего существования.

На тот момент мне её рассказы казались настолько необычными, что я бы их однозначно отверг, но женская привлекательность притягивала и заставляла слушать, верить, вникать. Так женщина шаг за шагом пробуждала меня, матёрого атеиста, коммуниста с двадцатилетним стажем. И когда я сейчас слышу от женщин, что они не могут достучаться до своих мужей, что те их не слышат и не желают духовно развиваться, я им говорю: «Не тем местом стучите! Не головой надо, а сердцем, нежностью, мягкостью, мудростью – и тогда даже самый дубовый услышит!» Женщина может разбудить и столб… Поэтому нужно честно сказать себе: «Если меня не слышит мужчина, то значит я не достаточно женщина».

– Мне было интересно в этом мире всё, до мельчайших подробностей. А вокруг происходило много необычного. Так в возрасте восьми лет я попала в пыльную бурю, ещё её называют «афганец». Утром ещё не рассвело, мама отправила нас с сестрой в школу. Едва мы оказались на улице, я испытала шок. Всё пространство от неба до земли было мелким песком, такая пустыня, подвешенная в воздухе. До остановки троллейбуса мы брели на ощупь. Я на себе испытала силу стихии. Глаза, рот и уши забивал песок, на зубах противно скрипело. Ураган бушевал так, что скрипели деревья. От электрических проводов змеились молнии и ударяли в землю прямо рядом с нами. Природа была великолепна в своей мощи. Дикий, первобытный страх сковал мои члены. Я бы орала во всё горло, но нельзя было открыть рот, поэтому я тихо скулила. В какую-то минуту я подумала, что эта темнота поглотит нас навеки, мы никогда не найдем дорогу домой и погибнем в этой пыльной буре. Спасибо моей сестре, она спасла меня. Нашла путь домой. Расстояние, которое обычно мы пробегали за пять минут, для нас растянулось на два часа. Дома я быстро успокоилась, стало уютно и хорошо. Это переживание научило меня с должным уважением относиться к матери Природе.

Наш город Ашхабад располагался в предгорьях Копет-дага, и у нас часто случались землетрясения. Большой дом раскачивается, словно игрушка. Посуда и стёкла гремят, на стенах появляются трещины, а все живое словно в безумии испытывает совершенно дикий страх. Матери, спасая свою жизнь, забывают младенцев в кроватках, взрослые забывают парализованных стариков, многие прыгают с верхних этажей, чтобы выжить, и ломают ноги. Я поняла, стихийное бедствие – это проверка твоей сути. Не стыдно признаться в слабости, стыдно лгать самому себе. И глубоко внутри поселилось знание – я здесь, чтобы помочь людям.