Муж на час - [3]

— Всё верно, — кивнул милиционер, сверяясь с записями в протоколе. — Ладно, назовите ваше имя-отчество и телефон, по которому с вами можно связаться.

Игорь назвал.

— Отлично, у меня всё, можете забирать потерпевшую, — разрешил милиционер. А Игорь подошёл к стулу, на котором сидела Людмила, и спросил.

— Людмила, поехали?

— Куда? — попыталась она сконцентрироваться на вопросе.

— Домой. Или в больницу. Куда вам нужно?

— В больницу ей не нужно, кроме ушибов повреждений нет, а ссадины дома зелёнкой смажете, — встряла наблюдавшая за происходящим врач. — Если только прививку сделать противостолбнячную… На всякий случай. А заторможенность эта пройдёт к утру — пусть валерьянки выпьет и как следует отоспится за выходные.

Домой… В больницу… Прививку… Отоспится… Слова зажужжали пчёлами, и Людмила прикрыла глаза, пытаясь сообразить, что ей делать. Прежде всего, выйти на воздух из этого подземелья, вот что!

— Отведите меня наверх, — попросила она Игоря, и тот, кивнув, протянул ей руку. Она подала свою, стараясь не потревожить ссадины. Его ладонь была твёрдой и шершавой от сухих мозолей. И наверное от этого она показалась Людмиле единственно реальной в том кошмарном сне, что ей сейчас снился, и она ухватилась за неё, насколько позволили саднящие ладони, в надежде, что эта рука её сейчас из сна вытащит.

Игорь, придерживая за локоть, вывел женщину на платформу и повёл вдоль длинного состава, куда торопливо садились люди. Они двое шли навстречу редеющему потоку и почти дошли до поворота на лестницу, ведущую в верхний вестибюль метро, когда вагоны дернулись, поехали и загрохотали, набирая скорость. Людмила вцепилась в руку провожатого, несколько секунд остановившимся взглядом смотрела на мелькавшие вагоны, и тут ей стало темно.

А потом Людмила почувствовала, что заду её жёстко, а спине — хорошо. Сознанию потребовалось ещё несколько секунд, чтобы понять: она сидит на чём-то твёрдом и прохладном, а спиной опирается о что-то упругое и живое. Она открыла глаза и попыталась разобраться. Так, почему она сидит в метро на ступеньках? И что за мужчина придерживает её за плечи?

— Вы кто?

— Игорь Захаров, — он слегка отстранился. — Вам лучше? Идти можете?

— Да, могу, — прислушалась к себе Людмила. Мужчина встал и протянул ей руку, и от этого жеста память вернулась окончательно: она чуть не попала под поезд и это — Игорь, «муж на час».

Они поднялись по ступенькам наверх, вышли рядом с библиотекой и, пройдя чуть в сторону, оказались возле светло-серой «Тойоты». Игорь пискнул брелком, отключая сигнализацию, и помог Людмиле забраться на переднее сидение. В машине, хотя она и стояла в тени стены, было душно.

— Ну, вы решили, куда вас отвезти? — спросил Игорь, включая кондиционер. — Домой?

— Домой, — кивнула Людмила, а потом вспомнила, — ой, нет, домой не получится, у меня ключи украли.

— Тогда вам обязательно нужно замки поменять, — сказал Игорь, дожидаясь, пока Людмила придумает, куда её отвезти. Та перебирала варианты. Получалось, что в результате этого нелепого происшествия ей либо замки нужно высаживать, либо искать, где переночевать. Сонька на Ставрополье у бабушки, Аркадий приедет только завтра к вечеру, вторые ключи у него. Можно бы к Настёне с Василием поехать, те как раз в санаторий позавчера улетели, и ей ключи от своей квартиры оставили, чтобы Людмила цветочки поливала. Но их ключи — у неё дома, а туда она не сможет попасть до завтра. Попроситься к кому-нибудь с работы? Можно было бы к Лидуше, она одна живёт… Или к Нине? Вот только в Фонде разбежались все уже давно, номера телефонов сгинули вместе с мобильником, а на память она их не помнит. Может быть, к Варваре поехать? Хоть и нелюбимая, но родственница. Или всё-таки замки в квартире ломать? Мастер, вот он, рядом.

— Знаете, у меня получилось два варианта: либо как-то открывать двери, либо дождаться, когда муж вернётся из поездки, — сообщила она Игорю.

— Какие у вас двери, напомните, — попросил Игорь.

— Ну, железные, тяжёлые такие. Там три замка и специальные защёлки, — сказала Людмила, понимая, что открывать их двери без ключей — та ещё морока.

— Точно, вспомнил, сейфовые двери с повышенной защитой. Их просто так не вскроешь, ломать придётся. Запасные ключи есть?

— Есть, у мужа на работе. А он вернётся только завтра к вечеру, — вздохнула Людмила. — Ладно, поехали к Варваре, она на улице Лобачевского живёт. Попрошусь переночевать, одну ночь как-нибудь выдержу.

Всю дорогу, пока ехали на улицу Лобачевского, Людмила старалась настроить себя на встречу с Варварой. Сестру Аркадия она не любила. И не из собственной вредности — у неё обычно получалось договариваться с людьми. Сама Варвара отчего-то испытывала к невестке стойкую неприязнь, держалась с ней подчёркнуто сухо и если случалось пересекаться из родственных соображений, нет-нет, да и подпускала в Людмилин адрес какие-нибудь шпильки, намекая, что та — замужняя клуша, не способная на вольный полёт. Сама Варвара считала себя на полёт способной. Она никогда не была замужем, жила одна, и время, которое у замужних женщин обычно занимает семья, тратила сугубо на себя, любимую. Ездила по миру, ходила на какие-то тренинги, выставки, тусовки. Причём, всё у неё было с закавыкой. Если путешествия, то в индийские аюрведические центры или к мексиканским шаманам, если тренинги — то какого-нибудь осознанного дыхания или спонтанной двигательной импровизации, если выставки — то тибетских мандал, если тусовки — то каких-нибудь йогов, кришнаитов или суфистов. Заработки — а Варвара держала собственную нотариальную контору — позволяли ей вести такой образ жизни. Людмила её не понимала и даже осуждала потихонечку, впрочем, ничем не выказывая Варваре своего осуждения. Но с подругой Настёной они нет-нет, да и сплетничали о причудах сестрицы Людмилиного мужа, удивляясь, до чего может дойти бездетная и безмужняя баба, которой некуда девать время и деньги. И хотя инициатором таких разговоров обычно была Настёна, Людмила тему поддерживала, и, сплетничая, как бы избавлялась от послевкусия надменности и презрения, которыми её обдавала Варвара. Вот и сегодня утром, Варвара звонила, спрашивала Аркадия и разговаривала с Людмилой слегка высокомерно. А вечером, пожалуйста, она к Варваре как раз и заявится во всей красе: руки ободраны, колени сбиты, одежда в каких-то мазутных пятнах.