Музей Дракулы - [36]

— Стеву? Иди-ка сюда. Поговорить надо.

— Да.

Они вместе отправились на погост, потому как Стеву начинал нервничать:

— Какого дьявола происходит с Максимилианом? — заговорил Дракула.

— Вам ли не знать, граф.

— Агнешка?

— В яблочко.

— М-да, тяжелый случай. Так и до беды недалеко. Такими темпами скоро и убивать начнет, а там прямая дорога в руки к блюстителям. И что же делать?

— Не знаю. Честно скажу вам, я устал нянчиться с Максом. Он постоянно влипает в передряги. Может, вы выгоните меня? А?

— Размечтался. Нет уж, дружок. Не беги с корабля раньше времени. Сейчас ты ему нужен как никогда. Меня все равно не послушает, я ведь полезен только тогда, когда без хорошей порки уже не обойтись.

— И что дальше? Он так и будет страдать. При этом, Макс такой идиот, что лучше будет мучиться, но не пойдет за ней.

— Значит, надо чтобы она сама пришла к нам.

— Как же это? Она гордая, к тому же тетки больше нет, работы нет. Румыния отныне для нее — земля разочарований.

— И все же. Пусть гордая, пусть упрямая, но жутко любопытная. Плюс неравнодушна к моему недалекому сыну. Ладно, — как-то ехидно ухмыльнувшись, произнес граф. — Есть мыслишки. А ты давай, не падай духом. Иди, погуляй по могилкам, подыши кладбищенским воздухом, оздоровись, так сказать.

Через минуту граф обратился в мышь, после чего улетел восвояси, а Стеву глубоко вздохнул и зашагал к своей могиле. И только он ступил на землю свою, как с души, будто камень свалился. Стало невероятно легко.

— Что же это? — зашептал призрак. — Что происходит? Неужели пришло время…

Он сел на землю перед надгробной плитой и склонил голову. Ему сейчас тоже нужна была поддержка, но, как зачастую случается, личные проблемы куда больше волнуют нас, чем беды и печали близких.

Глава 15

Пока Макс творил беспредел в родной Трансильвании, Агнешка грустила, просиживая дни напролет в цветочном магазине, куда устроилась работать около месяца назад.

Она не любила свою профессию, поэтому всегда искала те места и занятия, которые были бы противоположны ее образованию. Так и сейчас, флорист против заурядного экономиста. Да и что такое экономика? Гонка — деньги — гонка — сердечный приступ — погост, вот и все. То ли дело флорист! Каждое утро, открывая дверь магазинчика, тебя встречают полураскрывшиеся бутоны роз, экзотические язычки орхидей, белоснежные лепестки хризантем. Красота.

И, несмотря на изобилие флоры, Агнешка всегда держала у себя на столике вазу с сиренью. Уж очень ей нравился аромат и вид этого растения, тем более оно напоминало польке о том невероятном, что приключилось с ней в Румынии.

Покупатели заходили, заказывали букеты, затем довольные или не очень удалялись, а она оставалась одна, и не нужно было общества, не нужно шума, только вид из большого витринного окна на тротуар и несколько лип, растущих у бордюра.

Ближе к вечеру в «цветочное царство» зашел молодой человек, он попросил собрать букетик из лилий. Агнешка послушно встала из-за стола, направилась к ведеркам с цветами, но вдруг остановилась, затем как-то загадочно посмотрела на парня:

— Вы когда-нибудь видели, как плачет сирень? — спросила она.

— Нет, — неуверенно ответил тот.

— А я видела. Это прекрасное зрелище. Крошечные лепестки срываются с тонкой ветки и медленно падают вниз. И таких слез насчитывается сотни. Очень красиво.

— Здорово. А я получу сегодня свой букет?

— Да, конечно. Простите.

Агнешка вытащила из ведра пять лилий. Она собрала букет, всучила покупателю, после чего вернулась за свой стол.

В этой бойкой и дерзкой девушке неожиданно проснулась робость, эмоции дремали где- то в глубине разбитого сердца. Ее лицо стало отражением тоски и грусти. Ни родители, ни подруги, ни тем более Веслав не могли вернуть прежнего настроения, они наоборот бередили в ней воспоминания. Агнешка постоянно сравнивала нынешнюю жизнь с той, что была в Трансильвании, она пересматривала по вечерам старые фильмы про вампиров. Особенно нравились ленты, где Дракула выступал в роли благородного сердцееда, нежели чем те, где вампиров обличали и крошили в винегрет.

Так и сегодня, купив на обратном пути увесистую коробку шоколадных конфет, девушка спешила в свою малогабаритную квартирку, где ее уже ждал очередной скачанный фильм про романтичного и опасного кровососа.

Агнешка вошла домой, на ходу сняла туфли и просеменила на кухню. Она поставила чайник, взяла большую кружку, затем принялась шуршать пакетом, доставая оттуда конфеты и, как оказалось, еще пару шоколадок. А когда послышался громкий «Дзынь», сообщивший о том, что чайник вскипел, поспешила наполнить чашку кипятком, после чего в ход пошли заварка и долька лимона.

— Вот теперь можно и телевизор включить, — прошептала полька, разложив сладкий ужин на небольшом подносе.

только она расселась на диване с кружкой в одной руке, пультом в другой и конфетой в зубах, как в дверь позвонили.

— Ну, кому еще приспичило явиться в такое время? — пробурчала красотка и вернула чай на поднос.

Прошлепав босыми ногами по коридору, встала около двери:

— Кто там? — спросила Агнешка.

— Это я, Биата. Дело есть, открывай-ка давай.

Полька лишь помурзилась в который раз, но открыть пришлось. Управдом наведалась и опять ей что-то надо. У Биаты Губчи вечно чего-нибудь случалось, то соль заканчивалась в одиннадцать вечера, то кофе, то лампочка перегорала на площадке. И нет бы, к кому другому пойти!