Музеи Парижа - [27]
Реалистические искания сближают Фрагонара с его вторым учителем – Шарденом.
Развлекающимся аристократам, нимфам и амурам Жан- Симеон Шарден (1699-1779) противопоставляет трудолюбивых матерей и хозяек, а вычурным, изысканным предметам-медные баки, кастрюли, ящики для табака. Простые люди, обычные комнаты полны для Шардена красоты и поэтичности. Он не устает любоваться этим миром.
«Пользуются красками, но пишут чувствами», – говорил Шарден. И под его одухотворенной кистью хозяйки и кухарки в скромных платьях и чепцах, шаловливые мальчики и послушные девочки, окружающие их предметы превращались в чудо живописи. «Ты берешь воздух и свет на кончик кисти и накладываешь их на холст», – восклицал, обращаясь к любимому мастеру, Дидро. В правильности этих слов убеждает хотя бы натюрморт «Медный бак» (около 1733). Как всегда у Шардена, натюрморт логически построен; в нем все пластически и колористически взаимосвязано, В центре поблескивает начищенный медный бак, рядом с ним расположилось тоже металлическое, но позеленевшее от времени ведро, а с другой стороны от бака интенсивно звучит густая синева фаянсового кувшина. Воздушная среда, окутывая предметы, делает очертания зыбкими. Белый цвет становится то розовым от соседства с красным, то серым, соприкасаясь с синим. Он как бы впитывает цветовое богатство окружающего мира, объединяет все тона.
Ж.-С. Шарден. Медный бак. Ок. 1733 г.
О. Фрагонар. Портрет художника. Конец 60-х гг. XVIII а.
Героини жанровых полотен Шардена «Молитва перед обедом», «Трудолюбивая мать», «Разносчица» похожи друг на друга. Им хорошо дома в окружении детей и привычной обстановки, где на всем -лежит отпечаток их заботливых рук. Они всегда заняты какой-нибудь работой, причем выполняют ее ловко и с охотой: вышивают, вяжут, подают обед. С особой теплотой Шарден › изображает детей. Девочки в его картинах, стараясь во всем походить на своих матерей, так же деятельны и скромны. Ненавязчиво, но последовательно прославляя добродетели простого человека, Шарден, как и другие прогрессивные деятели Франции, способствовал идеологической подготовке революции, прошедшей под лозунгом «равенства и братства».
Для советского туриста XVIII век в Лувре несомненно менее интересен, чем XIX. В музеях СССР он уже видел картины Ватто, Шардена, Буше, Фрагонара, богатое собрание прикладного искусства. Французское искусство первой половины XIX века, за исключением пейзажной живописи, представлено в Эрмитаже и Музее изобразительных искусств имени Пушкина слабо. Тем интереснее встреча в Лувре с Давидом и Энгром, Делакруа и Домье, Милле и Курбе.
Произведения художников XIX века не сразу и не беспрепятственно проникали в Лувр. Лишь после смерти авторов их картины с почетом перевозили туда из Музея современного искусства, расположенного в Люксембургском дворце. Полотна реалистической школы не попадали и в этот музей. В годы Второй империи в правительственных сферах говорили о реалистах: «Это живопись демократов, людей, не меняющих белья. Их искусство не может нравиться, оно отвратительно». Где уж тут было надеяться на приобретение холстов! Реалисты оказались в Лувре позднее, попав в него через посредство частных коллекционеров. История луврского собрания в XIX веке связана, таким образом, с Люксембургским музеем. Поэтому будет небезынтересно сказать о нем несколько слов.
Люксембургский музей, или Музей современного искусства Франции был основан в 1818 году. В 1886 году его коллекции были перенесены в так называемую Дворцовую оранжерею, где они и оставались вплоть до начала второй мировой войны (1939). В Люксембургском дворце с конца XIX века заседал Сенат, а в годы оккупации разместились немецкие власти. Когда окончилась война, в Люксембург вернулась верхняя палата Франции. Помещение Оранжереи, которое и раньше было очень тесным, теперь было окончательно забраковано. Часть картин была передана в Лувр, часть в Музей импрессионизма и Музей современного искусства.
Ж.-С. Шарден. Молитва перед обедом. Фрагмент. 1740 г.
Произведения художников XIX века в Лувре нужно смотреть в трех местах. «Тяжелая артиллерия»-'огромные холсты находятся в залах Денон, Дарю, Моллиен, названных так по имени государственных деятелей Первой империи. Портреты Давида, Жерара, Энгра, Делакруа выставлены в залах XVIII века и Бейстегю, подарившего Лувру свою коллекцию. Картины небольшого размера и с. бывших собраний Тома-Тьери, Моро-Нелатона и Шошара размещены в третьем этаже.
Рассказ о живописи нового времени начнем с испанского живописца Франциско Гойи (1746-1828), произведения которого экспонируются по соседству с работами французских мастеров. Этот художник, одиноко возвышающийся на безрадостном фоне испанского искусства той поры, был настоящим духовным отцом живописцев XIX века. Они учились у него глубокому патриотическому чувству и подлинному демократизму, безудержному полету фантазии и постижению жизни. В Лувре Гойя представлен лишь несколькими, далеко не основными работами, но не сказать о них нельзя, ибо все, что создано гениальным испанцем, интересно, талантливо, удивительно. Луврские картины художника- это портреты: Фердинанда Гильмарде- посланника французской республики (1798), Переса де Кастро -дипломата, в дальнейшем первого секретаря кортесов (1799), испанских аристократок-маркизы де ла Солана (1792-1794) и маркизы де ла Мерседес (1799). В образах мужчин подчеркнуто волевое, энергичное начало. Это люди действия, уверенно идущие по избранному пути. Женщины, наоборот, натуры хрупкие, печальные. Портрет маркизы Солана – настоящая симфония черных, серых и розовых тонов. Лицо женщины некрасиво, болезненно. Но с каким мастерством написано черное платье с бахромой, легкая розовая накидка на пушистых волосах, украшенных розовым бантом! Белые перчатки и серо-желтый веер дополняют простой и изысканный наряд. В своих портретах Гойя опирался на лучшие традиции испанской живописи периода расцвета, обогащал их.
