Муза художника - [9]

Пока рабочий день не окончен, он нечасто делает паузы, чтобы подумать о доме или о своей отсутствующей жене. За одним исключением. Всякий раз, читая о тех громадных усилиях, которые прикладывает румынское правительство для увеличения численности населения страны, Йон не может удержаться от мыслей об их с Софией стараниях в течение стольких лет зачать ребенка.

Позже появление Маргарет будет ассоциироваться у Йона с определенным днем первой недели июля, как будто до этого дня она и не существовала вовсе.

Во главе группы дипломатов посол Соединенных Штатов, назначенный президентом Рональдом Уилсоном Рейганом, лично приветствует каждого из нескольких сотен гостей, прибывших на празднование Дня независимости. Более шестидесяти стран признаны румынским правительством, а потому примерно раз в неделю иностранных дипломатов приглашают на подобные мероприятия, где демонстрируются национальная кухня и одежда. После того как Йон представляется, американский посол стремится показать, что, несмотря на краткий срок нахождения на этом посту, он не новичок в мире международных отношений, и завершает свое приветствие остротой:

— Дания сохраняет свою позицию, но вы ведь не собираетесь сохранять свою, здесь, с нами сегодня?

Он намекает на недостаточную поддержку Копенгагеном планов НАТО по ликвидации в Европе ракет средней и малой дальности.

Йон отвечает на это тихим понимающим смешком. В этот момент среди группы людей, разговаривающих в дальнем конце длинного зала, его внимание привлекает блондинка. На ней цветастое платье без рукавов, которое контрастирует с темными костюмами мужчин, а также строгими нарядами женщин вокруг и подчеркивает изгибы ее тела. Отходя от цепочки встречающих, Йон замечает, как она не то резко наклоняется к полу, не то падает. Он невольно бросается вперед, но в следующее мгновение видит, что женщина уже опять стоит прямо, но теперь держит что-то в руках.

Блондинка смотрит в упор на Йона, в то время как мышцы ее рук напрягаются, сдерживая беспокойные движения пухлого младенца, который слишком тяжел для нее. Она поднимает подбородок с выражением смущения и гордости на лице. Йон кусает нижнюю губу. Никто из стоящих рядом ничего не заметил, да никто и не понял бы. Он никому не говорил, что приезд его жены в Бухарест откладывается, поскольку она проходит последнюю процедуру экстракорпорального оплодотворения в клинике в Норфолке, штат Виргиния, США.

Йон поворачивается, чтобы взять с подноса проходящего мимо официанта шотландское виски с содовой, и направляется к длинным столам с едой. Здесь он проявляет инициативу и представляется нескольким румынским гостям, которых пригласили американцы. Как ему станет известно позже, эти многолюдные мероприятия служат достаточно хорошим прикрытием для того, чтобы приглашать местных граждан, не являющихся должностными лицами коммунистической партии, отобранными на самом высоком уровне. Однако даже список этих гостей представляется на рассмотрение правительства. Йон беседует с несколькими актерами и историками, которые кажутся ему интересными, и пытается пригласить их на обед в свою резиденцию на следующей неделе, не понимая их вежливого отказа.

Он мысленно репетирует прощальные слова, когда, потянувшись к столу за последним канапе с копченым лососем, наталкивается на чью-то костлявую руку с длинными пальцами. Подняв глаза, он встречается взглядом с мужчиной одного с ним роста, но жилистым и худым. Незнакомец широко улыбается, отчего челюсть его выдается вперед. На вид ему далеко за тридцать. Он слишком неряшлив и длинноволос, чтобы быть работником внешнеполитической службы, но рубашка из оксфордской ткани и очки в круглой оправе выдают в нем американца.

— Логан Мур, — говорит мужчина, протягивая для рукопожатия ту самую руку, которая только что столкнулась с рукой Йона над закуской. — А это Фрейя.

Он указывает на белокурую девочку, чья голова не достает до фуршетного стола, а серые глаза рассматривают Йона со сдерживаемым любопытством. Когда она, прижавшись к отцу, несмело улыбается, он замечает легкое движение ее тоненьких бровей и понимает, что его оценивают. Тем временем Логан спешит продолжить:

— Я преподаю в университете. А вы, наверное, из какого-то посольства.

— Я представляю Данию, — отвечает он. — Меня зовут Йон Алстед. Я недавно вернулся из поездки в Вашингтон, округ Колумбия.

— Данию! — вторит Логан. — Родственники моей жены родом оттуда. Они поселились в Висконсине. Надо ее с вами познакомить. Она всегда хотела съездить туда, посмотреть на родину своих бабки и деда. Слушайте, я ее позову… Датские корни… Если когда-нибудь затоскуете по национальной кухне, просто пригласите ее что-нибудь вам приготовить; она всему этому научилась у бабушки.

Логан поднимает свою длинную руку над столом с едой и машет блондинке, которую Йон видел, когда только пришел, той самой, что держала ребенка. Она направляется к ним. Йон спешит приписать усталости суеверную мысль о том, что, пожимая руки этой чете — у Маргарет Мур нежная кожа и уверенное рукопожатие, — а затем слегка касаясь макушки их дочери, он будто помогает своей семье обрести столь желанную способность к деторождению.