Мусульманская Испания - [39]
Режим с подобной догматической базой был обречен на оппозицию со стороны маликитских правоведов, обладавших таким влиянием при Алморавидах. Однако Алмохады не позаботились обеспечить себе поддержку какой-либо иной группы законоведов, хотя некоторые из их сторонников были захиритами (см. об этом далее). Шиитские лидеры типа Фатимидов всегда претендовали на право выносить авторитетные решения по юридическим вопросам, хотя на практике редко вводили какие-либо серьезные юридические новшества. Ибн Тумарт даже и на это не претендовал. В некоторых вопросах он настаивал на точном выполнении предписаний Корана и хадисов, но вообще был, кажется, вполне доволен практиковавшимся применением права. Таким образом, между новой доктриной и повседневной юридической практикой не было такого конфликта, который автоматически исключал бы деятельность существующих законоведов. Разумеется, Алмохады претендовали на халифский титул и отказывались даже формально признавать аббасидов в Багдаде, но маликитские законоведы не слишком беспокоились об Аббасидах. Корпус маликитских юристов в ал-Андалусе, следовательно, все больше переходил на службу к Алмохадам, продолжая свою обычную практику.
Еще одним обстоятельством, обусловившим частые уступки Алмохадов законоведам, преследовавшие цель удержать их расположение, было отсутствие у этих правителей народной поддержки, что, возможно, указывает на более глубокую слабость этого режима. Алморавиды, лишив власти арабо-андалусскую аристократию, снискали популярность у маликитских законоведов и у простого народа. Алмохады, возможно, до некоторой степени пользовались симпатиями поверженной аристократии, но не населения (едва прошло временное недовольство злоупотреблениями Алморавидов). Фигура махди представляла интерес для берберов, но не для
жителей ал-Андалуса (возможно, она мало привлекала и арабов восточных областей Алмохадской империи в Северной Африке). В таком случае это означает, что Алмохадская империя была прежде всего военным государством, ожидавшим лишь минимального одобрения со стороны населения, которым оно управляло. Среди масс не было никакого энтузиазма, равно как и единства с правящей элитой по основным вопросам. В трудные дни после 1223 г. от следования доктрине Ибн Тумарта отказался по крайней мере один из представителей правящего рода — можно себе представить, что творилось среди рядовых жителей страны. И это более чем что-либо иное способствовало падению Алмохадов.
Берберское происхождение правящей элиты несомненно довершило дело. Это означало, что фигура махди мало привлекала к себе мусульман неберберов в ал-Андалусе, коренное иберийское население, кажется, вообще возлагало главные надежды на прямое вмешательство сверхъестественных сил[66]. Кроме того, существовал какой-то зародыш национального (или расового) самосознания, возможно возникшего главным образом на языковой основе. Поначалу Алмохадам удалось привлечь на свою сторону многочисленных арабов Восточного Алжира и Туниса, но вполне естественно, что со временем различная ориентация лингвистических групп привела к политическим последствиям.
3.Успехи Реконкисты в 1223—1248 гг.
Династийные склоки, последовавшие за смертью в 1223 г. алмохадского халифа, не оставившего наследника, привели к тому, что Реконкиста практически не встретила сопротивления в ал-Андалусе — за одним исключением. В Северной Африке остатки Алмохадской империи продолжали существовать, несмотря на распрю внутри правящего рода, но они постепенно слабели, по мере того как становились независимыми подчиненные страны и возникали новые государства, пока наконец, в 1269 г. не исчезли полностью. В ал-Андалусе после 1223 г. отдельные алмохадские правители на ограниченных территориях удерживали некоторую власть еще несколько лет, но центральный аппарат уже прекратил существование.
Заметный успех на востоке и юге страны обеспечил себе в это смутное время наследник бывших эмиров Сарагосы. Однако после объединения в 1230 г. Леона и Кастилии, когда началось новое наступление христиан, он несколько раз терпел поражение и в конце концов пал от руки убийцы. После этого ни одному мусульманскому вождю не удавалось добиться поддержки населения, хотя некоторые сохраняли сомнительную полунезависимость еще два-три десятилетия. Христианским наступлением руководил Фердинанд III, который с 1217 г. был королем Кастилии, а с 1230 г. и королем Леона, пока не умер в 1252 г. После ряда походов, начиная с 1231 г., он наконец завоевал для христиан самое сердце ал-Андалуса. Выдающимся событием явился захват Кордовы (1236) и Севильи (1248). После этого еще лет двадцать заняли «операции прочесывания», особенно на востоке, а затем мусульманское правление в Испании прекратило свое существование — при одном исключении.
Этим исключением — последним проблеском света для мусульман — было возникновение Насридского княжества в Гранаде. Примерно в 1231 г. некий араб (родом из Медины), Мухаммад ибн Йусуф ибн Наср, основал вокруг Хаэна маленькое государство, а потом в 1235 г. захватил Гранаду и сделал ее своей столицей. Ему удавалось держаться благодаря осторожной, дипломатичной политике: он использовал поддержку христиан в борьбе с местными мусульманскими соперниками, а против христиан прибегал к помощи мусульман Северной Африки. Географические особенности этого маленького королевства в сочетании с прочими факторами позволили ему просуществовать еще два с половиной века.
