Мустафа Голубич – тайный агент Сталина - [17]

– Постараюсь, господин генерал.

– Тогда передаю господина Голубича в ваши руки. Постарайтесь только продумать, как сделать так, чтобы отсутствие нашего друга не слишком бросалось в глаза его сербским коллегам. Одним словом, продумайте всю программу. Рад был познакомиться с вами, дорогой господин Голубич. И до скорой встречи.

* * *

Штабная палатка Аписа. Сам полковник лежит на походной кровати. Стук в кол крепления.

– Кто?

– Это я, Мустафа.

– Входи, друже.

Апис тяжело садится. Он сильно располнел. Вид у него нездоровый. Входит Мустафа.

– Добрый вечер, господин полковник.

– Здорово, Мустафа. Какие новости?

– Ничего хорошего. Думаю, нужно предпринять что-то серьезное. Пора ударить по болгарскому королю. Семью Корбугов давно пора ударить об землю. Давно заслужили.

– И как ты думаешь это сделать?

– Мне хватит ребят тимочан. Я уже присмотрел человек 10–15, все орлы. Все готовы. Мы переходим границу. Нам в этом поможет один болгарин. Он давно с нами. А там главное добраться до гнезда. Спалить нужно все, тогда наверняка власть перейдет к лидеру крестьянской партии Александру Стамболийскому. С ним мы договоримся. Он сторонник объединения южных славян. А по завершении дела нужно закончить с этой австрийской шавкой – Оскаром Потиореком. Что-что, а панику его смерть посеет.

– Так-то оно так. Но разведка доносит, что неприятель готовит наступление. Ты знаешь положение дел на фронте? Если оно начнется, вам не успеть ни с болгарином, ни с австрияком.

Апис понижает голос.

– У нас наверху или идиотизм, или прямая измена. Столько людей погибло, а можем еще оказаться между австрийским молотом и болгарской наковальней. А что это там за шум?

В палатку вбегает адъютант Аписа.

– Беда, господин полковник! Воевода Танкосич убит. Мина.

Мустафа выскакивает из палатки.

* * *

Почти каждый славянский народ пережил свою Голгофу. Для сербского народа и его армии это была война с Австрией. Не получая помощи, предаваемая своими правителями и военными командирами, сербская армия вынуждена была отступать через самые труднодоступные горные хребты Албании в сторону острова Корфу.

Совершенно больной Апис почти все время лежит в повозке. Его распухшие ноги укутаны несколькими шинелями. Мустафа идет рядом, изредка подталкивая телегу, помогая обессилившим лошадям. Он сильно похудел, но глаза по-прежнему горят.

– Не, мой дорогой Муйко, – раз за разом повторяет Апис другу, – это не руководство войском, это прямая измена. Кто-то должен за это ответить. И ответить сурово.

Мустафа согласно кивает и в полголоса говорит идущему рядом Павлу Бастаичу:

– Если они посмеют тронуть его, они будут иметь дело со мной и моим отрядом. Пусть только попробуют.

* * *

А в кабинете короля Александра Карагеоргиевича во дворце в Белграде, как всегда плетутся интриги. Король, расхаживая по комнате, внимательно слушает доклад министра внутренних дел Сербии Любы Иовановича-Чупы. Тот подчеркнуто деловым, но достаточно подобострастным тоном докладывает.

– Свидетели, ваше величество, доносят, что наш «бычок» всерьез расшалился. Вместе со своим подручным Мустафой Голубичем он вынашивает планы убийства греческого короля и германского императора. Хотя их планы далеки от завершения и, может быть, невозможны для реализации, не считаться с ними нельзя. Удалось же им в Сараево. Для вашего величества даже неуспешная попытка принесет огромные политические проблемы.

– И что вы предлагаете, господин министр?

– Если вы позволите, ваше величество, я бы обратил ваше внимание на следующий чрезвычайной важности факт: полковник Дмитриевич сам по себе невелика фигура при всех его огромных размерах. Но он опирается, как вам известно, на нелегальную «Черную руку». Мы знаем о ней кое-что, но этого недостаточно. Мы, к сожалению, точно не знаем, кто из высших офицеров хранит в своем ранце черные перчатки. Надо признать, что они имеют контроль над армией. Также нам известно, что члены организации не останавливаются ни перед чем, да и ни перед кем.

– Так, все-таки, что же делать? – нетерпеливо перебивает его король.

– Думаю, ваше величество, ей нужно противопоставить другую, абсолютно лояльную к вам организацию, которую можно было бы назвать…

– Белая рука, – вновь перебивает министра король.

– Браво, ваше величество! Я имел в виду другое имя, но теперь я его забыл. Браво! Полная противоположность. «Белая рука», как символ добра и политической чистоты, против «черной руки» – символа коварства и террора.

– И кто же войдет в эту «чистую» организацию?

– Я уверен, все политики и военные, кому дороги наши традиции: монархия, патриотизм и Сербия.

– Так, это понятно. Я надеюсь, вы возьмете на себя организационные вопросы. Только действовать нужно очень быстро – мы и так опоздали. А «черная» верхушка? Что с ней делать?

– Известных нам главарей нужно срочно арестовать, предварительно заменив их на их должностях. Надо лишить их возможности направо и налево обвинять во всех неудачах правительство и даже вас, ваше величество. А после ареста, подготовить военный суд и передать их ему, обвинив, прежде всего, в сараевском убийстве и в развязывании не нужной нам войны.