Мусорщик. Мечта - [43]

И ни разу Шарик не увидел даже упоминания о подобных себе. Это его не печалило, но и радости в подобном было мало. Любопытство? Не только. Информационный голод – вот как это можно было бы назвать.

Следующие две недели Ник упорно зарабатывал деньги, переместившись в более «населенный» район. Здесь находок было больше. Гораздо больше. Так что приходилось таскать их «домой» после каждого похода.

Работал Ник преимущественно ночью – видел он все прекрасно, так же как Шарик, для которого ночи не существовало вовсе и не требовалось вообще никакого отдыха. Почему ночью? Чтобы не столкнуться ни с кем из конкурентов и не выдать Шарика. Неизвестно, чем это могло закончиться. Что ни говори, а боевые платформы, висящие над планетой, были в полной боевой готовности, и Ник знал (от мамы), что они вроде бы время от времени в автоматическом режиме сканируют всю поверхность планеты, накапливая и передавая данные и в Город, и куда-то в космос. Возможно, на военную базу – одну из военных баз звездного скопления.

Увы, за все последнее время Ник оружия не нашел. И боевого комбеза тоже. И это вполне объяснимо: вещи такого рода редки. Чтобы кто-то бросил и оружие, и комбез, должны случиться некие совершенно экстраординарные обстоятельства.

Опять же, эти корабли обшарили еще за пределами планеты. Но все-таки было досадно. Ник горел желанием отомстить. Он спал и видел, как всаживает заряд из ручного бластера прямо в башку Сегвара! Чтобы брызнуло красным! Чтобы мозги на стенку! Ну как в фильме о мстителях, настигающих негодяев!

Ник еще никогда не убивал, но в принципе это деяние не вызывало у него никакого отторжения. Это не та планета, чтобы рефлексировать и думать о том, как нехорошо лишать человека жизни. Тут или ты, или тебя. Так что Ник был готов поубивать любое количество негодяев, мешающих ему жить. Как, впрочем, и негодяи – они ведь тоже родились и выросли на Сирусе.

Еще неделю Ник таскал добычу скупщику, торгуясь с ним за любую, самую незначительную вещь, чем нередко вызывал у Сагала приступы раздражения, выливающегося в обвинения Ника в жадности, тупости и вообще – дурном происхождении. Дошло даже до того, что он обозвал Ника сыном грязной шлюхи, которая давала любому за сто кредитов. Ник ответил, что, если Сагал еще раз оскорбит его и его маму, он, Ник, вырвет ему поганый язык, даже если придется заплатить за это жизнью.

Скупщик очень удивился. И Нику показалось – даже испугался. Нет, поверить в то, что жалкий мусорщик его убьет, было совершенно невозможно, но… кто знает? Про Ника поговаривали, что он немного не в себе, и это еще при жизни его матери. Однажды только она остановила этого парня, когда он хотел прирезать двух грабителей, напавших на семейную парочку.

Сколько убийств за плечами этого парня? Неизвестно. И неизвестно, возможно, после смерти матери он совсем сошел с ума?

Говорят, ловко дерется, и после тех побоев, что ему нанесли Сегвар с бандой, он вообще не должен был выжить, а погляди-ка – выжил! И выглядит здоровее здорового! Так что лучше прикусить язык и быть с ним поосторожнее, как, например, с Сегваром. Тот тоже немного не в своем уме. Как, впрочем, и многие мусорщики. Прирежет такой вот парень – и пускай потом ни один скупщик ничего у него не купит и ничего ему не продаст… Мертвецу-то уже все равно!

В общем, Сагал извинился за свои слова и в знак примирения добавил Нику лишних пятьсот кредитов. На этом инцидент был исчерпан.

Если говорить о последних днях, Ник очень удивил скупщика. Ощущение было таким, что парень нашел где-то нетронутый корабль и методично его потрошит, а в этом корабле еще много добычи! Возможно, даже полный трюм всякой всячины. Поговаривали, что особо удачливые мусорщики находили такие склады в трюмах кораблей – мародеры-инопланетчики стаскивали со всего корабля в такую кладовую все самое ценное перед тем, как переправить вещи на центральный склад. Но иногда в суматохе забывали. Или случалось что-то, отвлекающее их от своего дела. Война, например. Нападение на корабль. И тогда они улепетывали оттуда со всей возможной скоростью, а враг просто буксировал корабль на мусорку, считая, что его уже как следует обобрали. Или попросту не найдя ничего ценного.

Своими сомнениями скупщик поделился с помощником, тот после секса выложил услышанное девице, которую нередко вызывал в офис, девица разболтала одному из клиентов, клиент рассказал еще кому-то, и пошла блуждать информация по всей Внешке и, само собой, дошла не только до Сегвара, но и до остальных главарей банд.

Банд на мусорке насчитывалось четыре: банда Сегвара, которая никак не называлась (как это ни странно, он был противником громких, пафосных названий), банда Герхарда, которая гордо именовала себя «Солдатами удачи» (видимо, насмотрелись дурацких фильмов), банда Шамы, шамиты, и банда Эгля, называвшая себя «Воинами Тьмы».

Сегварские внешне ничем не выделялись среди обычных мусорщиков, так же как шамиты, а вот Гехард и Эгль, обожавшие пускать пыль в глаза, одевали членов своих банд по-особому. «Солдаты удачи» – само собой, в форму звездного десанта, «Воины Тьмы» – в черное и при этом рисовали на щеках и на лбу всяческие знаки, которые, вероятно, должны были указывать на их близость к потустороннему миру.