Муравьиный Бог - [6]

Его пылкие речи вызвали одобрительное подрагивание пространства, Ану немедленно перевели из обычной школы в закрытый колледж для интуитивитов, где он вот уже около года выискивал новые доказательства своего предположения.

Теперь Ану разбирался в невообразимых сроках жизни персонажей из сочинений Иосифа Флавия. Разделённые на двенадцать, эти цифры

давали результат, соответствующий длительности жизни землян. И здесь кто-то совершил произвольную ошибку в точке отсчёта! Все причины и следствия происходящего автор списывал на Бога, и это вызывало у Ану усмешку: он-то знал, что Бог — условный термин информационного центра Вселенной.

* * *

В раздумьях и поиске ответов на бездну вопросов Ану встретил приход Третьего Цикла своей жизни. После этой даты считалось неприличным метаться среди предположений и догадок. Нужно было определяться в степени полезности обществу, и если ты не развивал устойчивых теорий, то должен был готовиться к церемонии Брачного Вылета.

Этот акт совершался в расцвете физических кондиций формисидаев. Никаких случайностей не могло быть в обществе, ведущем столь неравную борьбу с окружающей средой. Только последовательная селекция и выведение крепкого потомства могли обеспечить выживаемость Мегалополиса. Порядок и дисциплину гарантировало полное отсутствие сексуальных контактов между мужскими кельями и дворцами Цариц. Это исключало возникновение конфликтов. Любовные драмы, трагедии остывших чувств, ревность и, как следствие, раздоры внутри общества были невозможны. Разнополые особи общались друг с другом на уровне грёз и фантазий, и виртуальная любовь становилась реальностью только в день Брачного Вылета. Пары, ощутившие родство душ и тел на уровне воображения, получали допуск друг к другу и могли совершить захватывающее путешествие во Внешнее пространство.

Для большинства формисидаев Брачный Вылет был высшей целью жизни — и её финалом.

Сразу после возвращения из брачного путешествия Царицы спешили в лабораторию, чтобы убедиться в состоявшемся зачатии, а мужчины, вкусившие счастье любви, немедленно отправлялись на добровольную эвтаназию.

Закон исключал возможность создания семейных кланов.

Продолжатели рода уходили в астральную паузу добровольно и организованно — они спешили занять очередь в новое пришествие.

Плоды любви помещались в соответствующие хранилища и, в зависимости от вида питания, превращались в Цариц, воинов или безмолвных слепых рабочих. От воинской повинности освобождались те, кто проявлял способности Интуитивитов или Прагматиков. В диалогах этих двух групп рождались рекомендации Совету Мегалополиса по дальнейшему развитию формисидаев, и действующая Царица принимала решения, прислушиваясь к этим советам. Абсолютная власть регулировалась планомерной ротацией — новые царские особи, по завершению своего формирования, получали назначение в точку строительства нового очага культуры формисидаев. Медленно, но последовательно новые колонии осваивали пространства негостеприимной планеты.

Формисидаи оказались на Земле по собственной глупости. Заносчивые Прагматы рассчитали время столкновения Формоса с Большим Астероидом с предельной точностью и готовили планомерную эвакуацию на соседнюю планету Алию. Интуитивиты пытались внести коррективы в сухие формулы, утверждая, что не все линейные математические расчёты верны для изгибов Космоса. К несчастью, они оказались правы. Случилось непредвиденное. Под воздействием Чёрных дыр астероидный поток изменил своё направление и обрушился на Алию ещё до Формоса!

Отступать было некуда.

Запланированная эвакуация провалилась и лишь незначительная часть популяции формисидаев рискнула регенерировать на планету-гигант из параллельного пространства.

В новом физическом обличии им не всегда удавалось сохранить традиции, соблюдавшиеся веками на их космической родине. Тем интереснее было Ану вглядываться в многомерные картины древних информаций, где красно-синие пращуры дымили длинными сигарами в уютных пабах, попивали пиво и галдели о чём-то очень важном. Иногда они дружно месили поляны на футбольных полях или молотили друг друга боксёрскими перчатками по роже. Остальное время они посвящали дебатам в парламенте, скачкам и биржевым спекуляциям.

Оливковые формисидаи, обжившие северные просторы Формоса, отчаянно волочились за юными царицами, пили рубиновые вина и распевали звонкие серенады для любимых.

Трёхцветные, уместившиеся между красно-синими и оливковыми, жили в постоянных любовных интригах, дворцовых переворотах и революциях. Они усердно протыкали друг друга острыми предметами и придумывали средства для лечения полученных ран.

Белобрысые воевали со всеми предыдущими. Они предпочитали военные марши всякой другой музыке, тщательно соблюдали порядок и дисциплину и беспрекословно подчинялись приказам старших.

Особняком от всех остальных стояли хамелеоны. Они прикидывались то первыми, то вторыми, то третьими, пили, воевали, любили и ненавидели, но различить их истинный цвет было невозможно. Сокращенно их называли «хамами» и старались не пускать в приличное общество, но хамы были талантливы, упорны, подминали под себя все краски и часто превращали отдельные куски Формоса в серое месиво. Тогда приходило время войн, сменявшееся новыми чистыми красками