Муос. Падение - [5]
– Почему вы их не хороните? – не выдержала Джессика.
– Кому хоронить? Больные это сделать уже не в силах – они слишком больны, а здоровых не заставишь, сами понимаете. Да и где хоронить? Выход на Поверхность вы нам замуровали, а в коридор не пускаете… Если вас это тревожит, то трупы не успевают разлагаться – их полностью пожирает гриб, поэтому от тифа или холеры эти люди точно не умрут, – с горькой усмешкой добавила Тамара.
Больные, как порождения другого, неправильного, искаженного мира, так и стояли, кто мог стоять, и сидели, кто стоять не мог. Они ничего не говорили и почти не двигались, как будто какие-то иллюзорные существа, сами не понимающие, как они здесь оказались.
Профессор властным тоном с оттенком чиновничьего недовольства, пытаясь заглушить внутреннюю дрожь, начала давать указания:
– Так, Джессика, чего стоишь… давай-давай, бери образцы… фрагменты инородного тела у живых и трупов, крови, тканей… мазки тоже возьми… все надо будет исследовать…
Джессика переступила порог, вошла в лепрозорий, раскрыла ящик с пробирками, шприцами, пинцетами и тампонами и принялась брать пробы у больных, которые покорно и все так же молча делали всё, что бы она ни попросила. Профессор не сдвинулась с места, так и стояла у противоположной от входа в лепрозорий стены коридора. И она бы с удовольствием ушла отсюда прямо сейчас, подальше от этого кошмара. Чтобы как-то нарушить тягостное молчание под тихий перестук инструмента Джессики и негромкое общение последней с больными, профессор спросила у своей коллеги:
– Если мицеон разносится спорами, значит, до появления плодовых тел или, как ты их называешь, шишек, зараженный не опасен для окружающих?
– Опасен. Очень опасен… – неожиданно ответил мужчина едва слышным сиплым голосом. Он полулежал-полусидел на полу, опершись спиной о стену, и мало чем теперь отличался от трупов, лежащих в углу. – У зараженного… уже через несколько дней… в выдыхаемом воздухе… на теле… есть частицы мицелия… и даже споры…
– Виктор… Виктор… – разрыдалась Тамара, но к своему коллеге и другу, скорее даже больше чем другу, она так и не подошла.
Мужчине было тяжело дышать и разговаривать, каждое слово ему давалось с усилием. На месте одного глаза у него росла шишка размером с детский кулак, еще несколько шишек на другой половине лица исказили его так, что глаз превратился в узкую щелочку, через которую тот вряд ли мог видеть. Мужчина вяло шарил по полу рукой и наконец нашел то, что искал. Он поднял толстую потрепанную тетрадь и протянул ее:
– Здесь мои наблюдения… что я успел… мицеон тяжело будет победить…
Держать вытянутой трясущуюся руку ему было нелегко, однако ни Анна, ни Тамара, которым он хотел отдать эту тетрадь, к нему так и не подошли. Джессика фыркнула, сама подошла к ученому, взяла тетрадь, завернула ее в герметичный мешок и положила в ящик с образцами. Перед тем как отойти от Виктора, Джессика слегка тронула его за руку и тихо сказала:
– Мы изучим все, над чем вы работали. Обязательно изучим.
Когда Джессика заканчивала брать образцы, в лепрозорий заглянул штабной офицер. Не сказав ни слова и не выказав никаких признаков удивления тем, что видит, он прошелся по мастерской, почему-то оглядывая стены, и так же молча, словно привидение, вышел. Инженеры тоже заходили, но их реакция на вид находившихся здесь в заточении людей была более бурной. Инженеры осматривали стены, пол и потолок, скорее всего, для того, чтобы убедиться, не делают ли местные подкоп и не пытаются ли каким-либо образом выбраться из своего поселения. Но какова была роль штабиста, Вера так и не поняла.
Наконец Джессика закрыла свой чемоданчик, грустно обвела взглядом обитателей лепрозория, все так же отрешенно наблюдавших происходящее, и пошла на выход. Больные возвращались на свои места. Убры помогли Тамаре установить обратно упоры, заклинивавшие дверь.
Тамара разуверилась в том, что ее отсюда заберут, и по пути в главное помещение Ботаников пыталась решить с профессором хоть какие-то вопросы:
– Нам бы антибиотиков, пусть даже просроченных, лишь бы побольше. Я же, кажется, до сих пор здорова. И новых масок для здоровых – те, что они носят, уже пять раз нужно было бы сменить. И какое-нибудь антисептическое средство, чтобы минимум раз в день мыть им полы и стены, да и слабым раствором постирать одежду и смазывать кожные покровы здоровых. И я бы хотела, чтобы всех условно здоровых протестировали… можете начать с меня… и сразу же сообщили результат, чтобы тех, кто заражен, отправить в лепрозорий… Я бы могла сама это сделать, но если результаты тестов зараженным буду сообщать я – меня саму отправят без скафандра в лепрозорий… а если вы – другое дело…
Профессор молчала, никак не реагируя на просьбы Тамары, которая хотела еще что-то сказать, но они уже входили в главное помещение поселения. Здесь нарастало напряжение: в дверь, остававшуюся под прицелом двух убров, изнутри стучали запертые ботаники. Когда дверь открыли, находившиеся в заточении притихли в ожидании, но по их виду было ясно, что нервы у этих людей на пределе.
Из второго ящика Джессика достала и разложила нехитрый медицинский инструмент и снова принялась брать образцы крови и мазки слюны, измерять давление и температуру. Ботаники повеселели и с надеждой смотрели на происходящее – теперь они были уверены, что хотя бы один из пришедших является врачом. Джессика взяла образцы у Тамары и еще пятерых местных, потому что у нее оставалось всего шесть комплектов для взятия анализов. Когда она закончила работу и закрыла чемодан с явным намерением уходить, тот же временный администратор, с которым они разговаривали вначале, удивленно спросил:
Прошли десятилетия после Последней Мировой войны. Жалкие остатки агонизирующего человечества живут в подземельях разрушенного Минска. Свой подземный мир они называют Муос. Муос разделен на враждующие кланы. Кроме голода, радиации, постоянных войн друг с другом, жителям Муоса угрожают мутанты, дикари и ментальные агрессоры. Но в беспредельном отчаянии людей умирающего Муоса есть искра надежды. Они ждут Посланного, который поведёт их на Последний Бой…
Прошли десятилетия после Последней Мировой войны. Жалкие остатки агонизирующего человечества живут в подземельях разрушенного Минска.Свой подземный мир они называют Муосом. Муос разделен на враждующие кланы. Кроме голода, радиации, постоянных войн друг с другом, жителям Муоса угрожают мутанты, дикари и ментальные агрессоры. Но в беспредельном отчаянии людей умирающего Муоса есть искра надежды. Они ждут Посланного, который поведёт их на Последний Бой…
Эзотерический комикс. Артефакт, подобранный пиратами будущего на борту торпедированного танкера, выбрасывает их подлодку в космос. Там и начинаются невероятные приключения героев, которые приведут читателя к самому сердцу Вселенной. Содержит нецензурную брань.
Я — выпускник Космоакадемии. И должен был стать офицером на одном из звездных кораблей. Но вместо этого меня отправили в распоряжение контр-адмирала Дорофеева. Моя служба в Космофлоте началась с задания, которое больше подходило для гражданского курьера.
Ромул — сын мастера гильдии Пауков, Аргона Ирвинга. С ранних лет он попал в войну между гильдиями. Ему пришлось убивать без жалости и угрызения совести. Два Бога, два направления Веры. Юноше приходится пойти наперекор отцу, тем самым, может, лишиться всех почестей и наследства гильдии Пауков. А всё банально — он впервые…
Он не помнит ничего о себе. Вокруг незнакомые рожи, гоблинские рожи. Раздолбанные хижины и начальная Управа за спиной. Но сам мир зовёт к приключениям, а внутренний голос обещает победу. Разве он может отступить? Нет. И пускай Твердыня изменится, встречая нового Героя.
Создание инновационного чипа приводит к расколу общества. Каковы же будут последствия, и чем обернётся конфликт двух сторон? Жизнь кардинально меняется, и кто же скажет, в лучшую ли сторону? Пока что люди не осознают, на что идут ради «лучшего будущего». Главному герою, Джонатану, придётся испытать на своей шкуре "прелести" нового мира и справиться с поджидающими его на каждом шагу опасностями.
В сборник вошли: Рассказы по первой части Мира Карика: Два небольших рассказа о том, что уже произошло, глазами Лысого и Лисы. Многие события смогут заиграть в свете новой информации другими красками. Два небольших рассказа о том, что уже произошло, глазами Петровича и Кеши. Многие события смогут заиграть в свете новой информации другими красками. Второй рассказ о том, что уже произошло, глазами Лысого. В нем рассказывается о событиях после встречи с Котом в конце первой части и немного раскрываются тайны создания масок… А заодно можно будет узнать, почему в лагерь до сих пор не пришли торговцы… Рассказы по второй части Мира Карика: Небольшой рассказ о том, как живут люди за Дальним лесом.
Прошло двадцать лет после чудовищной войны, превратившей Землю в руины. Петербург – город холодной земли и холодной воды. Жизнь на поверхности невозможна, немногочисленные люди обитают в тоннелях метро… Иван, опытный диггер, отправляется в путь, чтобы вернуть украденный с родной станции генератор. Иван еще не знает, что самым трудным будет не уйти – самым трудным будет вернуться обратно. И выжить. «Питер. Специальное издание» – жесткая и бескомпромиссная авторская версия романа-бестселлера, вышедшего в 2010 году.
Что делать, если судьба, допустившая Катастрофу, играет еще более злую шутку: полностью погребает под тоннами породы самую большую ветку Киевского метро, оставляя неповрежденными две другие? Что, если призраки «красной» ветки напоминают о себе в каждой тайне и загадке всех последующих лет? Немыслимо, чтобы там мог кто-нибудь выжить, но все же… Сталкеры Креста – расположенного под Киевом содружества станций обеих уцелевших веток – во время очередной вылазки находят на поверхности неизвестного человека в сильно изношенном защитном костюме.
Убер, двухметровый голубоглазый «красный» скинхед, язвительный и наглый шовинист и расист, «упоительный ублюдок», как его описывают читатели первого «Питера», вернулся! К сожалению, сейчас питерское метро балансирует на грани войны с империей Веган, которая использует людей в качестве удобрений, и необузданные выходки Убера ухудшают и без того непростую ситуацию. А ведь теперь у него еще есть и компания, которую Уберу придется кормить с ложечки, воспитывать и выводить из тыла наступающих войск империи. Правда, веганцы тоже еще не вполне осознали, с кем они связались…