Муос. Падение - [2]

Это задание не нравилось Вере все больше и больше. Единственный положительный момент в нем – в этой экспедиции была Джессика. Времени поговорить у них не было, да и их окружение к этому не располагало. И все же, встретившись глазами с мулаткой, Вера едва сдержала радостное удивление; а Джессика даже не собиралась ничего сдерживать и во все тридцать два зуба улыбнулась своей бывшей пациентке. Если бы Вере сообщили, что эта начинающая эскулапка напросилась идти в зараженное поселение сама, она этому совсем не удивилась бы.

Кроме ученой тетки и Джессики, которым предстояло обследовать зараженных и оказать им помощь, с ними шли два инженера с целью «обследовать помещения и коммуникации поселения Ботаники», а также низкорослый щуплый майор из Штаба, совершенно не похожий на военного, не посчитавший нужным представиться или хотя бы сообщить свою роль в этой миссии. Его непонятное присутствие Вере не понравилось тем больше, что по старшинству звания он должен был командовать военной частью экспедиции, однако дал понять, что командование остается за Верой, а он будет только присутствовать.

Коридор, ведущий к главному входу в Ботаники, был прегражден тремя герметично натянутыми прорезиненными льняными тряпками-перепонками. Для того чтобы попасть за перепонку, они должны были приподнять нижний ее край, прижатый к полу тяжелой металлической арматурой, а поверх еще замазанный мокрой глиной. Между первой и второй перепонками они надели скафандры. Офицер и мужчина в сером одеянии – по-видимому, медик – внимательно осмотрели их со всех сторон, а потом провели по стыкам скафандров кисточкой, которую макали в ведро с тягучей серой массой – каким-то антисептиком, очень вонючим, судя по тому, как кривились они оба. Между второй и третьей перепонкой их встретил усиленный наряд вооруженных армейцев в толстых повязках, закрывающих рты и носы. За третьей, у самой металлической двери в бункер, они увидели еще несколько солдат в скафандрах. Пол и стены здесь были мокрыми, скафандры армейцев – тоже. Все здесь регулярно и тщательно заливалось антисептической жидкостью.

После того, как все оказались по эту сторону перепонки, армейцы тщательно закрыли лаз, замазали его стыки глиной. Один из солдат, по-видимому, старший наряда, обратился к Вере, видя в ее руках офицерский арбалет:

– Приготовьтесь к бою, могут попереть – было уже такое. Чуть что – стрелять на поражение.

Вера кивком отдала команду, ее люди взвели арбалеты. То же сделали и двое армейцев. Остальные солдаты привели в действие два больших баллона с поршнями. Двое армейцев стали качать поршни, двое взяли в руки идущие от них шланги, направив распылители в сторону двери.

Офицер открыл толстую дверь – неокрашенную, с мощными засовами и герметичными зажимами, со следами свежей сварки. За ней была еще одна дверь – старая, с облезлой краской, вмятинами и царапинами. Похоже, наружная дверь была смонтирована совсем недавно, уже после объявления карантина – ее можно было открыть только снаружи. Из шлангов в дверной проем брызнули две распыленные струи обеззараживающей жидкости. Командир, стоя в этом облаке, постучал прикладом арбалета в дверь. Оттуда послышался полный надежды взволнованный женский голос:

– Кто там? Кто?

Офицер громко, но бесстрастно ответил:

– К вам пришла медицинская помощь, как вам и обещали. Но чтобы не получилось, как в тот раз, дверь отмыкаете, но не открываете – мы сами ее откроем. Отходите на десять шагов назад и ждете там, пока к вам не войдут врачи. Кто-нибудь рванет к двери – сразу стреляем. С врачами будут военные – убры. Во всем слушаетесь их – им приказано убивать всех, кто без разрешения попытается приблизиться или сделать что-то не так. Вам понятно?

– Да-да! Все понятно! Я открываю дверь, и мы отходим.

Лязгнуло запорное устройство. Офицер повернулся и сообщил:

– Входите очень быстро, чтобы дверь была открыта как можно меньше времени. Чтобы выйти, стукните три раза по три с короткими промежутками. Вас я тоже предупреждаю: если кто-то будет ранен или допустит повреждение в скафандре – можете даже не выходить, оставайтесь там. Все, я открываю дверь: военные вперед, врачи и прочие – за ними.

Офицер открыл дверь, быстро заглянул внутрь и убедился, что поселенцы отошли достаточно далеко, а потом шагнул в сторону, оставив проход пустым. Его солдаты еще сильнее стали давить на поршни, от чего струи распыляемой жидкости создали сплошную туманную завесу в дверном проеме. Вера вслед за своими людьми почти вбежала в помещение. Буквально через секунду за ними захлопнулась дверь.

Поселение Ботаники располагалось в бывшем подземном служебном помещении Минского Ботанического сада. Когда-то оно использовалось как хранилище для семян, саженцев, для проведения каких-то ботанических исследований – собственно, это и дало название поселению. Поселение Ботаники было относительно небольшим, но многолюдным. До нашествия ленточников оно не имело статуса самостоятельного поселения, входило в юрисдикцию станции Академия наук, с которым соединялось прямым подземным коридором. Ботанический сад, очищенный от экзотических деревьев и кустарников, превратился в плодородное поле, способное прокормить почти семь десятков Ботаников. После изгнания ленточников поселение Ботаники заполнили переселенцы, которых из-за естественного прироста и плановой миграции становилось все больше. Сюда же на постоянной основе прикомандировали двух ученых из Университета для проведения исследований по выведению новых сортов картофеля, льна и других культур.