Мумка и Сумуска в поисках огненного камня - [11]

Ночевать они остановились на своем любимом месте, под большой синей сосной. Это дерево было их хорошим другом и хотя оно мало и редко говорило, понимать оно понимало все и Сумуска и Мумка очень любили с ним разговаривать. И действительно, когда тебя молча внимательно слушают изредка поскрипывая в ответ, — говорить одно удовольствие. К тому же под сосной у них был закопан тайник с провиантом, и им не было необходимости тратить столь немногочисленные продукты, которые они взяли с собой.

Солнце почти зашло за горизонт, когда наши путешественницы добрались до места.

— Привет, — закричала Мумка, выпрыгивая на берег, и подбежав к сосне. Она раскрыла свои лапки широко-широко, но так и не смогла полностью обнять великаншу. Ей пришлось просто прижаться мордочкой к шершавому стволу.

— Здравствуй, дорогая, — прошептала она, — давно не виделись, я так соскучилась.

Сосна довольно зашелестела в ответ.

— Все расскажу, — пообещала Мумка, — только вещи выгружу и костер разведу, а то Суми будет ругаться, ладно?

Сосна утвердительно закивала ветвями.

— Я все вижу, — раздался голос Сумуски, — я тоже хочу пообниматься, но сначала нужно поставить палатку и набрать дров.

— Вот видишь, — шепнула Мумка сосне. — Иду, Суми, иду.

Так как опыт у них был большой, то Сумуска и Мумка в два счета поставили палатку, набрали дров, и разожгли огонь. Правда обычным способом.

— Мне кажется, что камень Рэндо нужно оставить для более сложных случаев. Сейчас у нас все в порядке и мы спокойно разожжем огонь без всякого колдовства, — сказала Сумуска, а Мумка закивала в ответ.

Огонь разожгли достаточно быстро.

— Ну, что посмотрим, что у нас осталось тут с прошлого раза, ты не против, Сосна, — Сумуска рылась в корнях дерева. Нажав на какой то сучок, она открыла тайник находящийся под корнями и спрятанный от диких зверей.

Нет, вы не подумайте, что нашим героиням было жалко еды для диких зверей, просто в основном там были спрятаны консервы, а у зверей живущих в лесу нет открывалки, и они не умеют ее пользоваться, поэтому вместо того чтобы съесть продукты, они могли просто раздавить банки или пораниться. Так всегда бывает, когда кто-то кто не умеет пользоваться открывалкой, пытается вскрыть консервы.

Сумуска, болтая с деревом достала пару банок перловой каши с мясом, баночку джема и белые сухарики. Кашу выложили на сковородку и поставили греть. В чайник набрали воды и подвесили его над огнем.

«Свежий чай вечером — залог хорошего сна», — говорила мумкина мама.

А Мумка была очень хорошей ффафой и слушала маму всегда. Ну… почти всегда.

Пока разогревался ужин, Мумка и Сумуска болтали с Сосной. Они рассказали ей свою историю и стали ждать, что она скажет. Сосна была очень старая и мудрая, она никогда не давала плохих советов, она вообще их практически не давала, так как знала, что давать советы — дело неблагодарное. Но когда она что-то отвечала, то любое поскрипывание было на вес золота.

Мумка и Сумуска давно ее знали и научились понимать ее своеобразный язык.

Прошло немало времени, прежде чем Сосна им ответила. Они успели поужинать, вымыть сковородку и налить себе по чашечке чая. Сумуска лежала завернувшись в одеяло, а Мумка облокотилась на ствол дерева.

— Что я могу вам сказать, — вдруг проскрипела Сосна, — то, что вы затеяли очень сложно, опасно, но очень благородно. Я видела аелов, когда была совсем юной. Они пролетали мимо на облаках и пару раз проходили мимо. Их глаза светятся мудростью и они очень добры к деревьям, поэтому я желаю вам удачи.

— Ты ничего не слышала про огненный камень, — задержав дыхание от волнения спросила Мумка.

— Я не могу тебе сказать. — ответила Сосна, — Я хорошо помню тот год, когда был унесен камень аелов. В тот год в лесу был страшный пожар и я еле выжила потеряв три десятка своих лучших ветвей. Но что случилось до этого, я сказать не могу. Шок от пожара вызвал потерю памяти, так сказал мне желудь двухтысячного дуба, который некоторое время пролежал рядом с моим корнями. Это был необыкновенный воспитанный и образованный молодой человек. Жалко, что его так быстро съели. Но думаю теперь он стоит где-нибудь далеко отсюда и также вспоминает наши с ним беседы. — и Сосна вздохнув, засыпала Мумку шишками.

— Эээй, — недовольно заворчала Сумуска, на которую попала пара штук, — осторожнее.

— Да, ладно, Суми, не ворчи, — остановила ее Мумка, на которую как это не удивительно не попало вообще ничего, хотя она сидела под самой кроной, — иди лучше сюда. Здесь так хорошо видно звезды.

— Я спать хочу, — прозевала Сумуска, — Ты идешь? — спросила она, залезая в палатку.

— Сейчас, — почему то шепотом ответила Мумка, — посмотрю на звезды и приду.

Мумка сидела около часа, просто уставившись в небо. Иногда она переводила взгляд на речку, где звезды отражались в еще большем количестве. И ничего, даже сопение Сумуски, доносившееся из палатки не могло убрать улыбку с ее мордочки.

Наконец и Мумка почувствовала себя усталой.

— Спокойной ночи звезды, — тихо сказала она, — спокойной ночи Сосна и лес, спокойно ночи речка. — уже зевая пробормотала она и залезла в палатку, где некоторое время слышалось шуршание бормотание типа «Суми, подвинься, Суми ну зачем тебе два одеяла, Суми, почему ты положила мою подушку под попу… — и все в таком роде, поэтому Мумка не слышала ни звездного перезвона ни песни ветра, ни речного шепота, которые желали ей спокойной ночи.