Мухосранские хроники - [9]
– Да, понятно, – сказал Вергилин без большой уверенности.
– А если без фигур речи… Слова не складываются в осмысленные фразы. Мысли бессвязны и не текут легким потоком. Спать хочется больше, чем писать. Пить хочется больше, чем писать. Всякий раз, когда ты, кажется, уже готов приступить, внезапно возникает, извините, желудочный позыв.
– Желудочный позыв?!
– Катарсис. Вы, верно, не знаете, что одним из значений греческого термина «катарсис» является рвота?
– Любопытно, – сказал Вергилин. – Неужели все писатели находятся в такой угнетающей зависимости от приливов вдохновения… ведь именно вдохновение вы подразумевали своей аллегорией?
– Разумеется. Нет, конечно же, не все. Есть такие… физкультурники. Они просто садятся и пишут, сидят и пишут. Не прилагая усилий, не напрягая мыслительного аппарата. То есть, совсем уж не прилагая – не получается. Все же, даже им необходимо соблюдать какие-то литературные нормы. И однако же… Километры текста, мегабайты текста. – Кармазин помолчал. – Я так не умею.
– Как вы думаете, у них, я имею в виду – у физкультурников, тоже бывает своя муза?
– Ну, наверное. Только, боюсь, она не может собрать вещи и упорхнуть. Она у них сидит на привязи. – Кармазин поглядел на мокрого и печального Рони и поспешно прибавил: – Никого не хочу задеть.
– А бывает так, чтобы и вовсе без музы? – задумчиво спросил Вергилин.
Они остановились на регулируемом перекрестке федерального шоссе и Дачного проспекта, куда выходило углом громоздкое строение, такое же несуразное, как Рони. Фасад его был каменный, с легким налетом классицизма, и выглядел вполне опрятно. Между тем, боковые стены были из дерева, едва ли не бревенчатые, а что творилось с тыла, можно было только догадываться. На фронтоне здания красовались тяжелые буквы, с трудом складывавшиеся в надпись «Дом культуры ветеранов труда и отдыха имени Цыбули». Пришпандоренная сбоку афиша сулила нижеследующие зрелища:
«19–00. Обгоняя мечту. Творческий вечер известного писателя-фантаста Б. К. Лохнесского (Чудовищева). Вход свободный.
21-00. Художественный фильм «Живет же такой парень». Билеты продаются».
– Ну, допустим, – сказал Вергилин. – Вот обгонит он мечту. И что он там увидит?
– «Вот то-то, что не золото: сор, дрязг… стыдно сказать, что такое»[1], – засмеялся Кармазин.
– Я так и подумал, – сказал Вергилин печально.
– А вы плюньте, – посоветовал Кармазин. – Это тоже… фигура речи. Сколь эффектная, столь и бессмысленная. Ну что там можно увидеть? Окружающую реальность, данную нам в ощущениях. Как правило, весьма болезненных. Раньше все говорили: вот наступит двадцать первый век, светлое будущее… межзвездные путешествия… вечная молодость… Ну хорошо, вот мы живем в двадцать первом веке. Как ездили на работу в жестяных коробках, воняющих бензином, летом раскаленных, зимой промороженных, так и ездим. Как нет горячей воды летом, а отопления поздней осенью, так и нет. Вот тебе и светлое будущее.
– Помните анекдот? – спросил Вергилин. – Просыпается мужик с жестокого бодуна утром первого января две тысячи первого года, смотрит в зеркало на свою зеленую помятую физиономию: «Так вот ты какой, человек двадцать первого века!»
«Удивительно, – вдруг подумал Кармазин. – Откуда он взялся на мою голову? Да еще с этой гадской собакой… Ведет себя так, будто мы всю жизнь знакомы, всюду за мной таскается, болтает без роздыху, а самое странное – никогда не перечит. Что ему ни скажи, только поддакнет и разовьет мысль. И вопросы задает исключительно риторические или банальные, чтобы я не слишком напрягался, подыскивая ответ. На фээсбэшника вроде не похож… Может быть, он плод моего воображения, как Тайлер Дэрден у Чака Палахнюка? Может быть, весь этот город – плод моего воображения? И я выдумываю себе каждую новую улицу, куда забредаю со своим провожатым и его собакой, и здание это уродливое я тоже только что выдумал, и никакого фантаста Б. К. Лохнесского, он же Чудовищев, в природе не существует, а я только что сам, силой своего воображения, породил его на свет? А на самом деле я как сидел, так и сижу в своей квартирке окнами на трамвайную линию в спальном районе мегаполиса, как глядел, так и гляжу на кривые мокрые деревья, единственным оправданием существования которых есть то, что они закрывают от моего застывшего взгляда какую-то застарелую стройку по ту сторону улицы?»
Он потряс головой и внимательно посмотрел на Вергилина. Тот выглядел вполне реальным. Не говоря уж об его псе, в данный момент сосредоточенно метившем угол дома культуры ветеранов труда и отдыха имени Цыбули.
– Не думаю, что этот Лохнесский сам сочинял афишу, – сказал Кармазин со вздохом. – В лучшем случае, он даже о ней не подозревает.
– А в худшем? – осведомился Вергилин.
– Фантасты, – коротко обронил Кармазин.
Он желал дать понять собеседнику, что этим все объясняется. Но Вергилин был дотошен.
– Похоже, вы не слишком-то жалуете фантастов, – отметил он.
– Дело не в персоналиях, – ответил Кармазин. – В конце концов, вся литература изначально фантастична по своей природе. Даже Лев Толстой был фантастом. Хотя некоторые мои коллеги по творческому цеху склонны считать его графоманом. Ну, одно другому не мешает, хотя в данном случае я не согласен… Наполеон никогда не говорил «Voilà une belle mort»
«На далекой, очень похожей на Землю планете в дремучем заповедном лесу все еще стоит грузовой блимп. Время нипочем его броне, вот только опоры глубоко вросли в землю, и летом трава поднимается до самого порожка под намертво сомкнутой перепонкой люка…»Трогательная и немного грустная история очередного космического робинзона.
Он — галактический консул.Тайная миссия ведет его сквозь опасности и приключения, от звезды к звезде, от планеты к планете…К планете, где, в результате чудовищной ошибки, животные обрели разум, но сохранили звериную жестокость…К планете, оказавшейся в центре запутанного политического конфликта одновременно «открывших» ее рас…К планетам, где обитают гуманоиды и негуманоиды и где правят чуждые человеку законы…К планетам, которые надо спасать, пока еще не поздно…
Сборник новых приключенческих и фантастических произведений пермских литераторов.
Операция по спасению заложников проходит широко, шумно и сумбурно. После обмена ударами эхайнские крейсеры выведены из строя, боевые действия перемещаются внутрь космической базы. Потери среди людей удивительным образом оказываются сведены к минимуму с появлением странного эхайнского юноши, который называет себя человеческим именем «Сева» и, судя по всему, наделен необычайными способностями. Впрочем, он исчезает так же загадочно, как и явился… Заложники возвращаются на Землю, и теперь ничто не препятствует заняться полномасштабными поисками Северина Морозова.
Далекое будущее… На космической станции, принадлежащей галактической расе эхайнов, произошла катастрофа. Случившийся поблизости патрульный корабль землян подобрал спасательную капсулу, в которой оказался младенец-эхайн. Было установлено, что генетически эхайны относятся к неандертальцам. Командир патруля Елена Климова узнает, что ее находкой заинтересовался земной Департамент оборонных проектов. Женщина отваживается на нетривиальный шаг. Она уходит в отставку, меняет имя и усыновляет младенца. Теперь его зовут Северин Морозов.
«Письмо из службы профпереподготовки пришло, когда я почти перестала ждать и свыклась с тем, что любить мне не положено. Это был самый обычный день. Ожидалась проверка, но это рутина, у нас в семье что ни день проверки. В Министерстве воспитания не доверяют электронному мониторингу и то и дело отправляют контролёров-людей проследить: а вдруг мы сами рисуем на планшетах те картинки, которые подгружаем в систему под видом детского творчества?..».
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Евгений Иванович ФИЛЕНКО родился в 1954 году в городе Перми. Окончил Пермский государственный университет. Работает программистом на вычислительном центре областного управления Промстройбанка СССР.Рассказы и повести Е. Филенко публиковались в журналах «Вокруг света», «Студенческий меридиан», «Уральский следопыт», «Даугава» и других, а также в коллективных сборниках фантастики и приключений.