Муха, или Шведский брак по-русски - [26]

— Как говорится, одна голова хорошо, две — лучше, а три…

— А три головы — это уже Змей Горыныч, — хмуро сказал Василий. — Рубить придётся. Да, Петя? — И Василий пристально посмотрел на своего друга.

Петя как-то судорожно кивнул, но по-прежнему не издал ни единого звука, а вот толстенький мужчина почему-то просто поразился словам своего начальника:

— Я просто поражаюсь! Так Вы всё-таки догадались о характере наших предложений, Василий Сергеевич? А мы с ребятами думали, что это для Вас будет, так сказать, наш сюрприз. Нет, Вы, всё-таки, необыкновенно проницательный руководитель, Василий Сергеевич. Ну что ж… вот первый образец.

Он сунул руку в сумку, вытащил её назад, и перед глазами изумлённых Василия и Петра заблестел маленький изящный никелированный топорик с затейливой гусарской шпорой на обухе. Ручка с яйцеобразным закруглённым набалдашником весьма напоминала… впрочем, возможно, это только показалось.

— Модель под названием «Милой хозяюшке», — объявил толстенький мужчина. — Кухонный топорик. Подарочный вариант. Предполагаем, что особый спрос на него и даже ажиотаж возникнет в канун женского праздника.

Толстенький мужчина снова полез рукой в сумку, и вытащил топор средней величины, с увесистой деревянной ручкой:

— Модель «Счастливый садовод». Выполнена в традиционном стиле, но с изюминкой — у горловины пущен орнамент с народными мотивами. Неплохой подарочный вариант в канун мужского праздника.

Василий и Пётр обменялись стреляющими взглядами.

— И, наконец, третья модель — толстенький мужчина ещё раз нырнул рукой в сумку, а потом в воздухе сверкнуло нечто металлическое, большое, похожее на секиру… — Вот с этой моделью, честно сказать, мы с ребятами зашли в тупик. Чувствуем, что вещь нужная, очень нужная, но названия никак не подберём…

— «Обманутому мужу» — хмуро сказал Петька. — Или «Последнее предупреждение любовнику».

— Вот что, Поликарп Николаевич, — решительно сказал Василий толстенькому мужчине, красноречиво зыркнув на Петю и прихлопнул ладонью по столу. — Оставьте третью модель, мы здесь сами над ней покумекаем.

— Хорошо, — засуетился толстенький мужчина, складывая два первых образца обратно в сумку. — Но я к Вам ещё зайду подписать бумаги — надо бы уже сегодня окончательно утвердить ассортимент.

Толстенький мужчина удалился.

— Ну, — сказал Василий Петьке. — Пришёл разбираться? Разбирайся. Что рубить будем? Правую ладонь?

— Почему ладонь? Голову, — сказал Петька.

— Даже так? — удивился Василий. — Не круто?

— Нет, — сказал Петька.

— Ну что ж… — Василий прищурился. — Ты думаешь, меня можно запугать или увидеть, как я струсил? Руби!

И Василий, протянув ошарашенному Петру секиру, опустился на колени и положил свою голову на полированный стол. — Руби!

— А почему твою? — робко спросил ошарашенный Петька.

— А чью? — поднял голову Василий. — Если Валентина тебе на меня уже нажаловалась, то мне больше сказать нечего.

До Петьки вдруг дошло:

— Валя?.. Так ты… что? А ну встать, сука!

Василий встал.

— Так ты, что, сукач, всё-таки приставал к ней? За моей спиной? — кричал Петька. — Что ты сделал, говори, что?!

— Приставал — это сильно сказано, Петя, — повинился Василий. — Ну, было дело, попытался я погладить её вот этой, правой, ладонью… Так сказать, проверка, на всякий случай… Она меня так шуганула, что я летел через весь предбанник, пока не стукнулся головой о косяк, который ты не потрудился застрогать, как следует… Очковтиратель.

— Ещё раз так поступишь — убью, — пообещал Петька, кладя секиру на стол.

— Никогда, обещаю, — Василий потёр ушибленную голову. — У тебя, надеюсь, всё?

Петька устало повернулся уходить:

— Всё… — Но вдруг встрепенулся: — Ах, да! Чуть не забыл. Я ведь чего приходил-то…

Как-то виновато зыркнул глазами, протянул недоумевающему Василию секиру, стал на колени и положил свою голову на полированный стол:

— Руби, Вася…

— За что? — спросил ошарашенный Василий.

— Не скажу… руби.

— Так ты, сука, сам что-то натворил? — прищурился Василий. — Говори!

— Не скажу. Руби.

— Рядовой Ситников, встать! — вдруг рявкнул Василий командирским голосом.

Вот на это в Петьке моментально сработал скрытый армейский инстинкт. Он вскочил и замер по стойке «смирно».

— Доложить! — приказал бывший старший сержант Василий. — Что такого натворил рядовой Ситников?

— Товарищ старший сержант… Рядовой Ситников переспал с супругой старшего сержанта.

— Какого старшего сержанта? — удивился Василий.

— Старшего сержанта… Штопорова.

— Так ты что, спал с моей Любой? Ах, ты, сука!

Василий отбросил в сторону секиру, схватил Петьку за грудки, стал трясти и толкать Петьку к двери. Петька сопротивлялся:

— Я не виноват! Товарищ старший сержант, подождите, я сейчас объясню. Я не виноват!

Но Василий не слушал и яростно рычал, приговаривая:

— За моей спиной, а? А у меня ты спросил, а? Так ты кого из меня сделал, а? Обманутого мужа, а? Рогоносца, а?

Оба, напрягаясь в схватке, борясь и кряхтя, оказались у двери. Она неожиданно открылась — это со словами «Сегодня, главное, утвердить ассортимент…» в кабинет снова попытался войти толстенький мужчина. Но продолжить не успел — все трое вывалились из двери в вестибюль, рухнули там на пол, через несколько секунд, барахтаясь, оказались на краю лестницы, ведущей на первый этаж.