Мудрость йоги - [28]

Переходя от отвлеченных вопросов к обыкновенным повседневным мелочам нашей жизни, мы видим, что и вся наша жизнь сплошь состоит из противоречий, из смешения существований и несуществований. То же противоречие и в нашем знании. Кажется, что человек может узнать все, если только как следует захочет. Но раньше, чем сделает несколько шагов, он встречает несокрушимую стену, через которую проникнуть не может, видя, что все его действия заключаются внутри круга, из которого выйти невозможно. Даже в вопросах, наиболее близких и значимых для него, которые день и ночь тревожат его и требуют разрешения, он оказывается бессильным, потому что не может подняться выше уровня своего разума; и хотя желание достигнуть этого прочно заложено в нас, мы знаем, что лучшее, что мы можем сделать, – это сдерживать и останавливать себя в этом стремлении.

Каждое побуждение нашего сердца постоянно влечет нас к эгоистичным поступкам, и в то же время какая-то высшая сила предупреждает нас, что хорошо только бескорыстие. Каждый ребенок рождается оптимистом. Ему снятся золотые сны. В юности его оптимизм еще больше усиливается. Молодой человек с трудом верит, что существуют такие вещи, как упадок сил, разрушение, смерть. Увы, приходит старость, и жизнь обращается в груду развалин. Грезы разлетаются, и в старости человек становится пессимистом. Так переходим мы от одной крайности к другой, получая постоянно безжалостные толчки судьбы, не зная, куда она ведет нас, и не замечая, что мы ее рабы. Это напоминает мне знаменитую песнь в «Лалитавистаре», биографии Будды. Будда родился, говорится в этой книге, чтобы спасти человечество, но среди роскоши дворца забыл о своем предназначении. Чтобы пробудить в нем воспоминание, явились ангелы и спели ему песнь, припев которой был: «Мы плывем по реке существования, которая есть постоянное изменение, не имеющее ни остановки, ни отдыха». Такова жизнь всех нас, идущих все вперед и вперед, не зная передышки. Что же нам делать? Человек, у которого вдоволь еды и питья – оптимист. Он просит не говорить ему о нищете; она его пугает. Не говорите ему о горестях и страданиях мира. Идите к нему и скажите, что все прекрасно. «Да, – скажет он, – я обеспечен: посмотрите на меня – у меня хороший дом, я не думаю ни о холоде, ни о голоде. Не рисуйте же мне этих ужасных картин. Если есть другие, которые умирают от холода и голода, идите к ним и проповедуйте им, что это в порядке вещей». Но вот другой человек, жизнь которого прошла в ужасных страданиях, он не хочет и слышать о чем-нибудь хорошем, о чем-нибудь прекрасном и радостном. «Пугайте всех, – говорит он. – Почему другие будут смеяться, когда я плачу? Я должен заставить всех плакать вместе со мной, так как я несчастен, и единственное что меня может утешить, это мысль о том, что и все другие тоже несчастны». Так мы совершаем наш путь среди оптимизма и пессимизма.

Кроме того, существует еще нечто подавляющее – смерть. Весь мир идет к смерти. Все умирает. Все наши успехи, все, чем мы гордимся, – наши реформы, наша роскошь, наше богатство, наши науки, все имеет один конец – смерть. Что все кончается смертью, в этом никто не сомневается. Города возникают и исчезают, государства создаются, процветают и распадаются, планеты разрываются и рассыпаются в пыль, уносимую атмосферами других планет. Это продолжается с безначальных времен. А где же конец? Конец всего – смерть. Смерть – конец жизни, красоты, богатства, могущества и добродетели. Умирают святые, умирают и грешники; умирают короли, умирают и нищие. Все идут к смерти, и все-таки продолжается эта ужасная привязанность к жизни; мы не можем отделаться от нее. Это майя.

Мать заботливо растит своего ребенка. Вся ее душа, вся жизнь – в нем. Ребенок вырастает, и из него получается грубое животное, которое каждый день бьет свою мать. Но ее привязанность к нему не ослабевает, а когда разум наконец пробуждается в ней, она подавляет его мыслью о любви. Она не думает о том, что это совсем не любовь, а нечто другое, овладевшее ее чувствами, какие-то путы, которые, как бы ни старалась, она не может стряхнуть с себя. И это майя.

Все мы стараемся добыть золотое руно. Каждый думает, что именно он овладеет им, но как мало его в мире! Всякий разумный человек видит, что его шансы добыть это руно очень слабы, что его шансы – один на двадцать миллионов, и все-таки никто не может удержаться от борьбы за него, хотя большинство никогда ничего не достигает. Это тоже майя.

Смерть день и ночь ходит крадучись по земле, а мы думаем, что будем жить вечно. Однажды спросили царя Юдхиштхиру,[4] что представляет собой самая удивительная вещь в мире? И царь отвечал: «Каждый день вокруг нас умирают люди, и каждый думает, что он никогда не умрет». Опять майя – страшное противоречие в нашем уме, нашем знании, нашей жизни и во всем нас окружающем. Везде это ужасное противоречие: удовольствие, следующее за страданием, и страдание – за удовольствием.

Появляется реформатор и хочет устранить существующее зло. Но прежде чем он устранит небольшую его часть в одном месте, в другом окажется в двадцать тысяч раз больше зла. Старый дом разваливается; вы поправите одну его стену – разрушение распространится на другую. Наши проповедники в Индии восстают против бедствий, приносимых овдовевшим индусским женщинам запретом на вторичное замужество, а на Западе величайшим несчастьем для женщины считается не выйти замуж. Помогайте вдовам в одной стране, потому что они несчастны; помогайте не вышедшим замуж в другой – они тоже несчастны. Это похоже на застарелый ревматизм: если вы прогоните его из головы, он перейдет в спину, выгоните из спины – бросится в ноги. Одни люди становятся богаче других, и положение в обществе, образованность и культура делаются их достоянием. Знание, также обширное и великое, культура, такая прекрасная, переходят в руки немногих избранных. Страшно подумать! Являются реформаторы и делят все поровну. Если на время массы и станут от этого несколько счастливее в смысле материального благосостояния, то с дальнейшим ростом культуры это счастье опять исчезнет. Малейшая частица счастья, которым мы наслаждаемся, сопровождается где-нибудь в другом месте равным количеством несчастья. В молодости люди могут не замечать этого, но для того, кто пожил довольно долго и достаточно упорно боролся, это ясно. Таково действительное положение вещей. И это